Прошли короткий коридор и свернули в крайнюю дверь, распахнутую вооруженным до зубов десантником.

Нечто вроде гостиной с очень простым интерьером: голые стены, жалюзи на окнах, девять или десять раскладных стульев, два низких столика с напитками и шейкером с колотым льдом. У стола расположились генералы и сенаторы, одни из самых богатых и уважаемых людей страны. На Алиссона смотрели десять пар глаз с одинаковым выражением любопытства.

— Говорите, — кивнул сенатор Джайлс, старший в этой компании. Он был похож на борца или боксера-профессионала. Его огромными руками, казалось, можно было забивать сваи.

Поборов волнение, Алиссон в четвертый раз пересказал свою идею. Под конец речи, заметив среди присутствующих известного физика, лауреата Лоуренсовской премии, доктора Хайла, он сбился, кое-как завершив выступление.

— И это все? — сказал в наступившей тишине адмирал Киллер, нахмурив седые мохнатые брови. — И я должен выслушивать подобные бредни? Кто их сюда впустил? Вы, Гретцки? Не могли решить на своем уровне?

— Подожди, Долф, — мягко произнес Джайлс. — Мне кажется, в словах этого молодого человека есть рациональное зерно. Ваше мнение, доктор Хойл?

Алиссон поймал взгляд Кемпера, тот подмигнул — не робей мол.

— Я тоже думал над этим, — признался вдруг Хойл, коротышка с помятым заурядным лицом и умными, живыми глазами. — По правде сказать, я не верю, что панспермиты выдержат ядерный взрыв. Какими бы ни были их способности поглощать и аккумулировать излучение, радиацию такой плотности и в таком широком диапазоне им не переварить, захлебнутся. С другой стороны, мы о них почти ничего не знаем, поэтому правомочна любая гипотеза, не противоречащая уже известным данным. Да и жаль терять такие необычные объекты для исследования. Сверхассенизаторы, стопроцентно утилизирующие самые страшные из отходов человеческой деятельности — радиоактивные шлаки, — нужны человечеству не меньше, чем ядерное оружие. А что вы предлагаете, доктор Алиссон? Конкретно.

— Давайте порассуждаем, — сказал ободренный Норман, хрипло откашлявшись. — С большим процентом вероятности, будем говорить так, суперзавры привыкли жить в радиоактивной среде с очень большой интенсивностью излучения. Судя по тем данным, которыми мы располагаем после изучения останков их спор и скелета взрослого ящера, они чувствуют себя прекрасно даже при излучении в тысячу рентген в час. Чем меньше интенсивность, тем им «холоднее», тем медленнее идут процессы обмена и уменьшаются запасы энергии.

— Логично, — кивнул Хойл, как это сделал Кемпер полтора часа назад. — Вы предлагаете создать вокруг них зону без излучения? Как это сделать практически? Но, допустим, мы создадим такую зону, обнесем соответствующими экранами, — как вы заставите их находиться в ней? До того момента, как у них кончатся жизненные запасы?

Молчание нарушил Киллер:

— Я же говорил — все эти фантазии не стоят скорлупы съеденного ореха. Бомбу сбрасывать необходимо, пора кончать с этими гражданскими умонастроениями. Гретцки, проводите гостей.

— Не спеши, Долф, — снова сказал сенатор Джайлс своим мягким, совершенно не соответствующим облику, голосом. — Доктор Хойл, вы на самом деле считаете идею господина Алиссона стоящей?

— Он такой же ученый, как и я, и отвечает за свои слова, только он моложе и потому смелей. Надо привлечь к проблеме остановки панспермитов всех крупных физиков, биологов, математиков, сообща мы решили бы ее в приемлемые сроки.

— Вы еще русских предложите привлечь, — съязвил Киллер. — Они с удовольствием рассчитают массу надгробья над вашей могилой.