Диспетчер, немногословный, как и все работники связи Даль-разведки, поднял вверх кулак: он понял.

— Куда дальше? — повернул голову к инспектору Мартынов.

— К Сфере. Дай команду носовым локаторам, может быть, мы обнаружим беглеца и без помощи ПНП.

— Дал, пока «зеро» информации, ни один объект по параметрам не подходит.

Две минуты истекли в тишине.

В рубке, поражающей сверхрациональной функциональной геометричностью, находился, кроме командира и Пинаева, только бортинженер, остальные пять членов экипажа располагались в отдельных камерах, контролируя работу ведомых систем. Двое из них прослушивали эфир и поддерживали связь с обширной сетью баз, станций, кораблей и с самим Д-комплексом.

— Главная, я спейсер, — сказал Мартынов. — Отход по вектору Дайи, обеспечьте коридор.

— Есть коридор по вектору Дайи, — отозвался диспетчер центра и продиктовал вереницу цифр — координаты вектора; цифры высветились в левом углу главного экрана. Вслед за ними в правом углу побежали рубиновые цифры вывода на цель.

С пульта раздался голос дежурного ПНП:

— Объект идет со скоростью пять кубов к оболочке Сферы, приготовьтесь к режиму «ведомый на луче».

— Готовы! — Мартынов щелкнул пальцами, бортинженер молча ткнул пальцем в грибок кнопки защиты.

Кресла опрокинулись под углом сорок градусов к вертикали, спеленали людей и заполнились пеной физиологической компенсации.

Спейсер ощутимо повело кормой вверх и вправо. В рубке погас свет, и тут же она осветилась сквозь включенные виомы призрачным, не дающим теней светом Сферы. Центральная звезда 101-го Щита — Дайя — смотрела в корму.

Толчок в бок, спейсер рыскнул влево, в глаза брызнуло алым светом. Еще толчок — светило прыгнуло вверх и исчезло из глаз. Пинаев сглотнул горькую слюну — желудок отозвался на последний маневр корабля коротким спазмом.

Снова сияние Сферы заполнило рубку. Движение спейсера становилось заметным: точки-звездочки сетчатой оболочки Сферы увеличивались и сползали влево все быстрее. Вскоре Пинаев разглядел, из чего сделана оболочка: неровные каменистые глыбы, преимущественно серого цвета — такими они казались с расстояния в пятьсот километров, — сплетались в геометрически безупречную сеть, удивительным образом удерживаясь каждая в своей ячейке. И Пинаев вновь пережил изумление, восхищение и трепет от мысли, что Сфера — этот грандиозный, уникальнейший памятник технологического этапа эволюции дайсониан — построена руками разумных существ, близких по духу человеку!

В оболочке вдруг обозначился темный провал — здесь «сеть», причем тройная, была порвана. Сквозь брешь слабо засияла звездная пыль далекого Млечного Пути.

— Объект вышел из-под контроля, — гулко возвестил дежурный ПНП. — Целеуказание снимаю, переходите на свою автоматику.

— Перешел, — будничным тоном проговорил Мартынов. — Борт-один, расстояние до цели?

— Две тысячи, — отозвался бортинженер, заведующий всей впередсмотрящей, лоцирующей и расчетно-координатной техникой. — Объект идет ходом «кузнечик». Необходим переход на режим «призрак», иначе преследование затянется.

— Добро. Перейдем сразу после прохода дырки.

Спейсер свернул к бреши, и желудок Пинаева судорожно сжался, требуя внимания: от дурноты спасла только физиопена. Приблизившийся край оболочки, состоящей из трех слоев «сети», плавно ушел под ноги, и над рубкой сомкнулась ночь. Новый поворот, Сфера стала видна со стороны в инфрадиапазоне — коричневая стена в вишневую крапинку.