И надо прибавить, что доктор, если захочет, может быть совсем неплохим собеседником. У него вся шотландская литература на кончике языка.

Ты только послушай! Между чашечками кофе (он пьет слишком много кофе для медика) мой гость заметил невзначай, что их семья знала Стивенсона и часто бывала у него, на Хэриот-роу, 17. Естественно, я весь вечер приставала к нему, не знал ли он часом Шелли или кого еще.

Когда я приступила к этому письму, у меня отнюдь не было намерения наполнять его описанием недавно открытых достоинств Робина Мак-Рэя; но я виновата перед ним. Вчера вечером он был так мил и общителен, что я весь день сегодня терзаюсь угрызениями совести, вспоминая, как беспощадно высмеивала его перед тобою и Джервисом. Право, я сама не совсем верила во все эти гадости, которые говорила. Раз в месяц наш доктор бывает очаровательно мил и сговорчив.

Петрушка только что заходил и потерял при этом трех малюсеньких жаб. Сэди Кэт вытащила одну из-под книжной этажерки, а две других ускакали, и я ужасно боюсь, что они притаились в моей постели. Хотелось бы, чтобы мыши, змеи, жабы и дождевые черви не были так портативны! Никогда не знаешь, что творится в кармане у ребенка, вполне респектабельного на вид.

Я чудесно провела время в Casa[27] Пендльтон. Не забуду, что вы обещали скоро отдать визит.

Твоя, как всегда,

Салли.

P.S. Я оставила под кроватью голубые ночные туфли. Попроси Мэри завернуть их и прислать мне. Только, пожалуйста, води ее руку, когда она будет писать адрес. Она пишет мою фамилию «Макберд».

Вторник.

Милый недруг!

Как я вам уже говорила, я оставила в нью-йоркском агентстве заявление насчет няньки, приблизительно такого содержания:

«Требуется нянька достаточных размеров, чтобы поместить на коленях семнадцать младенцев».

Она приехала сегодня утром, и фигура у нее сногсшибательная!

У нее такой живот, что нам придется прикреплять младенцев французскими булавками, чтобы они не соскальзывали с колен.

Передайте, пожалуйста, Сэди Кэт журнал. Я прочту его сегодня и верну завтра.

Существовала ли когда-нибудь более понятливая и послушная ученица, чем

Салли Мак-Брайд?

Четверг.

Дорогая Джуди!

Я провела последние три дня, бурно подготавливая те нововведения, которые мы задумали в Нью-Йорке. Ваше слово — закон. Введена общественная банка с печеньем.

Заказаны также восемьдесят ящиков для игрушек. Какая чудесная мысль, чтобы у каждого ребенка был свой собственный ящик! Это приучит их к порядку и самостоятельности, каждому придется самому заботиться о целости и сохранности своих игрушек. Бедная Джуди! Ты гораздо глубже понимаешь сокровенные желания, таящиеся в их сердечках, чем я, при всем моем усердии.

Мы делаем все что можем, чтобы вводить как можно меньше стесняющих правил, но что до этих ящиков, есть один пункт, в котором я буду твердой, как скала: дети не должны держать ни мышей, ни жаб, ни дождевых червей.

Не могу тебе сказать, как я рада, что жалованье Бетси будет увеличено и что она останется у нас надолго. Высокородный С.У. недоволен. Он навел справки и узнал, что ее семья в состоянии заботиться о ней.

— Вы ведь не даете юридических советов бесплатно, — сказала я ему. — Почему же она должна даром служить?

— Это благотворительная работа.

— Значит, за работу, которую делают для собственной пользы, надо платить, а за работу на пользу общества — нет?

— Чепуха! — ответил он. — Она женщина, и ее семья должна ее содержать.

Это открыло дорогу всевозможным доводам и спорам, в которые я пускаться не намерена, и потому спросила его, устроить ли на склоне, ведущем к воротам, настоящий газон или же просто покос. Он любит, чтобы с ним советовались, и я балую его по мелочам.