Андрей Жвалевский, Евгения Пастернак. Минус один
– Если кто и справится с синдромом Зайцера, – сказал Сергей, – так это сам Зайцер. Надя не среагировала. Эту мудрую мысль она слышала от мужа уже в сотый раз за сегодня. Надежда смотрела на пустыню за окном. Пустыня из прохладного холла клиники смотрелась живописно, но Надя знала, что снаружи ад. Она перевела взгляд на дверь кабинета, возле которого они дежурили. – Я поговорила с нашими, – сказала Надежда, – после лечения нужна еще реабилитация. – Какая реабилитация? – удивился муж. – Я договор читал! Нет там никакой… – Это отдельная услуга, – перебила жена. – Круглосуточное наблюдение под приборами. Три недели. Сергей тяжело вздохнул: – Сколько? – Две тысячи евро. Муж страдальчески скривился. – Что?! – возмутилась Надя. – Речь идет о здоровье ребенка! Сергей встал и прошелся, скользя взглядом по плакатам. – Сплошной иврит, – постарался пошутить он. – Неужели трудно было на русском продублировать? Спешащая мимо женщина в белоснежном халате тут же притормозила. – Вам что-то перевести? – спросила она. – Да нет, – улыбнулся Сергей, – мы сына ждем. Он у профессора Зайцера. На консультации. Женщина ответила приветливой улыбкой, только глаза стали стеклянными. – Ему уже четырнадцать, – продолжал Сергей, – а вы же знаете, что с синдромом Зайцера… Надя дернула мужа за рукав. – Прекрати, – сказала она. – Девушке это неинтересно. Извините. Врач смущенно кивнула и поспешила дальше. – Сядь, – приказала Надежда, – и не приставай к людям. Сергей сел, но тут же поднялся, чтобы сходить к кулеру за водой. – Вот увидишь, – сказал он, протягивая жене полный стаканчик, – Славке точно лекарство будут давать, а не плацебо! Он у нас везучий вообще! С такой болезнью до четырнадцати… Сергей не успел договорить. Дверь кабинета распахнулась, Надежда и Сергей разом обернулись к ней. В двери стоял сам профессор: крепенький, лысенький, с насмешливыми глазками. – Заходите, – сказал он. В кабинете было еще прохладнее. Видимо, для директора клиники был предусмотрен индивидуальный кондиционер. Слава сидел на кушетке с отрешенным видом. Наде хватило короткого взгляда, чтобы понять – с сыном что-то не то. Худенький и хрупкий, он и так не выглядел на свой возраст, а сейчас вообще казался малышом. Наверное, потому что съежился. Зайцер вернулся за стол и уставился на родителей Славы со странным выражением. – Ну что? – не выдержал Сергей. – Беретесь лечить? – Слушайте, – сказал профессор, – вашему сыну кто диагноз ставил? – Доцент Чистов, – ответила Надежда, – через три месяца после рождения. У Славика были… – Да читал я! – поморщился Зайцер. – «Доцент»… Диссер, наверное, хотел защитить. Или просто запутался в симптомах! Надежда растерянно посмотрела на мужа. – Вы что хотите сказать? – Сергей не сводил глаз с профессора. – Что Слава… – Нет, я правда не понимаю, – закатил глаза Зайцер, – этому «доценту» Чистову что, зарплату повышают за обнаружение редких болезней у совершенно здоровых людей? Надежда оцепенела. |
