Судя по данным ЛАНЬЕ, последнее слово, произнесенное похожим на быка существом, было просьбой о помощи – эквивалентом сигнала «SOS» на языке линьяри. Она еще успела разобрать слова «нириане» и «Хамгард» прежде, чем передача прервалась. Девушка опознала также, к какому виду принадлежал говоривший: это был обитатель планеты Нири. Нириане являлись постоянными торговыми партнерами линьяри.

Акорна прошлась по всем частотам, пытаясь снова поймать сигнал, однако у нее ничего не вышло. Беккер коснулся руки девушки и указал на меньшие экраны, отображавшие информацию сканеров дальнего действия, использовавшихся им для поиска «трофеев». На экранах вспыхивало несколько белых искорок.

– Вот тут, – сказал Беккер. – Здесь находится некий объект с большой массой. Судя по данным сканеров, это небольшая планета с кислородной атмосферой. Если корабль искал укрытия, в этом секторе пространства данная планета является самым лучшим местом для экстренной посадки. Давай-ка посмотрим, что нам удастся обнаружить.

– Да, я поняла, – кивнула Акорна. – С учетом направления, в котором находится источник сигнала, мы можем предположить, что это корабль. Возможно, сигнал был послан автоматически, когда корабль потерпел крушение или подвергся нападению. Я практически уверена, что мы перехватили сигнал только потому, что находились в пределах досягаемости аварийных передатчиков. Если бы сигнал предназначался нам, он был бы на галактическом стандартном или на языке линьяри.

Беккер пожал плечами:

– Ну да. Именно так я и подумал. Но ты не очень-то надейся: скорее всего мы не найдем этого бычка живым. Сканеры не показывают ничего, что напоминало бы целый корабль, так что, похоже, и он, и его товарищи погибли. Однако же по обломкам корабля мы сможем выяснить, что же с ними произошло. Сообщение было отправлено пару дней назад; если на корабль действительно напали и это не было несчастным случаем, то нападавшие наверняка давно покинули этот сектор.

– Значит, нам нужно проверить, что же произошло, а затем послать отчет непосредственно Федерации? – спросила Акорна.

– Да, разумеется, – ответил Беккер. – Но главное – мы сами сможем выяснить, чего нам опасаться.

* * *

Причудливые лозы, вьюнки и стебли сплетались, свивались, скручивались, расцветали изумительной красоты цветами, похожими на радугу драгоценных камней; Акорне это напомнило заставки, выполненные в традициях кельтских орнаментов, какими украшали священные книги на древней Земле. Только эта причудливая растительность не была голограммой: это были самые настоящие тропические джунгли, такие густые, что трудно было сказать, где заканчивается одно растение и начинается другое.

На первый взгляд, переплетение стеблей казалось непреодолимой преградой. Акорна, Беккер, РК и Ари стояли на нижней платформе роболифта, ошарашенно глядя на буйство растений, открывшееся перед ними. Беккер пробовал пальцем заточку своего мачете; Ари держал в руках портативный сканер, при помощи которого намеревался определить местоположение самых крупных обломков, которые были зафиксированы приборами «Кондора» еще с орбиты.

Акорна деловито записывала в каталог минералы и элементы, из которых состоял этот планетоид. Она уже успела сообщить остальным, что им не понадобятся дыхательные аппараты – в атмосфере отсутствовали какие бы то ни было пары, опасные для организмов, построенных на углеродной основе, кислорода в ней было больше, чем в воздухе Кездета или нархи-Вилиньяра, а почва была богата азотом.