|
— Ну, говори или прощай, старина, — предложил я. — Ты же знаешь, что Агентство будет опровергать все, что я обнародую... — Но если ты укажешь на меня как на источник информации, у меня будут неприятности... — Ничто так не утешает в случае неприятностей, как деньги. А то действительно назову тебя, если _ничего_ не скажешь... Мне вообще кажется, что тебе следует подлечиться. Нервное расстройство. Это заметно. Ну, что ты так смотришь? Ты мне уже все сообщил. Он сокрушенно молчал. Щеки у него дрожали. Мне даже стало немножко жаль его. — Не сошлешься на меня? — Я изменю твое имя и внешность. — Но они все равно меня узнают. — Не обязательно. Думаешь, тебя одного ко мне приставили? Так что, значит, все это было ваших рук дело? Вызов на Луну? — Никакое не «наше». Мы не имеем ничего общего с Лунным Агентством. Это они! — Как и зачем? — Точно не знаю как, но знаю зачем. Чтобы ты не вернулся. Если бы ты там исчез, все осталось бы по-старому. — Но ведь не навсегда. Раньше или позже... — О том была и речь, чтобы «позже». Они боялись твоего рапорта. — Допустим. А эта пыль? Откуда она взялась в моем скафандре? Как они могли это предвидеть? — Предвидеть, конечно, не могли, но у Лакса были свои опасения. Поэтому он так темнил со своим дисперсантом. — И до вас это дошло? — Его ассистент — наш сотрудник. Лаугер. Я вспомнил первый разговор с Лаксом. Он действительно говорил, что кто-то из сотрудников его подсиживает. Вся история предстала в новом свете. — Каллотомия — это тоже они? — Понятия не имею. — Он пожал плечами. — Ты этого никогда не узнаешь. И никто не узнает. При такой высокой ставке правда перестает существовать. Остаются одни гипотезы. Различные версии. Как было с Кеннеди. — С президентом? — Здесь ставка повыше. Весь мир! Выше не бывает! А теперь напиши, что обещал... Я достал из ящика бумагу и авторучку. Грамер стоял, повернувшись к окну. Я подписался и подал ему расписку. Он взглянул и удивился: — Ты не ошибся? — Нет. — Десять? — Десять. — Добро за добро. Ты добавил, и я тебе добавлю. Дисперсант _должен был_ заманить тебя на Луну. — Ты хочешь сказать, что Лакс?.. Не верю! — Не Лакс. Он ничего не знал. Лаугер знал все схемы. К полутора десяткам программ добавил еще одну. Это было нетрудно. Он же программист. — Значит, все-таки из-за вас? — Нет. Он работал на три стороны сразу. — Лаугер? — Лаугер. Но он был нам нужен. — Ну хорошо. Дисперсант вызвал меня. Я высадился. Но откуда этот песок? — Случайный фактор. Никто этого не предусмотрел. Если ты не вспомнишь, что там произошло, никто уже в этом не разберется. Никогда. Он сложил листок вдвое, спрятал его в карман и кивнул мне с порога: — Держись! Я смотрел, как он шел к главному корпусу. Прежде чем он пропал за живой изгородью, моя левая рука взяла правую и пожала ее. Не скажу, чтобы этот знак одобрения меня утешил. Но, так или иначе, надо было жить дальше. |
