12

Черную пустоту необъятного космоса пронизывал звездолет. На его борту находились четыреста два мужчины и одна женщина. Крэнг сообщил об этом на вторые сутки полета.

– Мне приказано доставить вас на Землю любой ценой, – добавил он.

Госсейн промолчал. Он никак не мог понять Крэнга. Создавалось впечатление, что галактический агент ни в коем случае не желает рисковать своим высоким положением и готов идти на самые неприятные компромиссы, лишь бы оказаться вне подозрений. Правда, если в конечном итоге он намеревался использовать власть на благо развивающегося по нуль‑А пути человечества, временные уступки заговорщикам имели смысл.

Фигура Крэнга мелькнула и пропала за поворотом мостика, а Госсейн так и остался стоять у огромного иллюминатора, глядя в ночное пространство. Впереди сверкала яркая звезда. Завтра она примет очертания Земли, и уже вечером он окажется в резиденции президента Харди после трех дней и двух ночей межпланетного путешествия.

Приземление разочаровало Госсейна. Сплошные облака помещали разглядеть планету; густой туман скрыл город Машины. На какое‑то мгновение мелькнул свет атомного маяка, которому не страшна была любая погода. А затем космический корабль опустился на площадку внутри гигантского здания ракетодрома.

Госсейна повели вниз по трапу. Свет фонарей тускло освещал улицу. Палисадник перед дворцом президента был пустынен, но не успел Госсейн и шага ступить, как неведомо откуда появившиеся охранники окружили его плотным кольцом и провели в ярко освещенный вестибюль здания. Поднявшись на второй этаж, они остановились перед закрытой дверью.

– Вот мы и пришли, – сказал Крэнг. – Вам отведены эти апартаменты, как гостю президента. – Повернувшись к группе сопровождения, он повелительно махнул рукой. – Все свободны.

Вежливо отступив в сторону, он пропустил Госсейна вперед и проследовал за ним в холл, не менее двадцати футов в длину и сорока в ширину.

– Спальная, ванная и черный ход, – объяснил он, поочередно указывая на три двери. – Комнаты смежные. – Чуть поколебавшись, он добавил: – Охрана не выставлена, вход к вам свободный, но не пытайтесь убежать. Уверяю вас, покинуть дворец невозможно. – Он дружелюбно посмотрел на Госсейна и улыбнулся. – Вечерний костюм в шкафу. Справитесь за час? Мне бы хотелось кое‑что показать вам перед обедом.

– Постараюсь, – сказал Госсейн.

Он машинально разделся, думая о побеге. Если Крэнг не врал, и его действительно не охраняли, всегда можно найти способ незаметно исчезнуть. Хотя, с другой стороны, не исключена возможность провокации.

Из нескольких костюмов он выбрал темный, с блестками, и только собирался принять душ, как услышал шум в холле. Быстро накинув халат, он вышел из спальни. Патриция Харди осторожно закрывала дверь черного хода. Изящно повернувшись, она пошла ему навстречу.

– Глупец! – воскликнула она, не теряя времени на светские разговоры.

– Зачем вы убежали, когда начался обыск? Разве вы не слышали, что я отказалась подчиниться распоряжению Торсона? – Не дожидаясь ответа, она тряхнула головой. – Ну да ладно. Не будем вспоминать прошлого. Вы убежали, вас убили, и сейчас вы вернулись. Ведь это вас убили? – Госсейн открыл рот, но она опять не дала ему сказать ни единого слова. – У меня всего минутка времени. Можете не сомневаться, после вашего побега месяц назад я первая на подозрении, и если меня здесь застукают… – Она очень убедительно задрожала плечами. – Госсейн, кто вы? Я должна знать.

С приходом девушки он перестал чувствовать себя таким одиноким, и сейчас ему невольно передалось ее возбуждение.