...то есть, как раз поперёк пути, по которому двигался поезд-призрак.

Когда паровоз врезался в особняк, здание не слетело с рельсов, поскольку в отличие от церквушки находилось там, где и должно было находиться; и хотя оно содрогнулось от крыши до фундамента, но не сдвинулось ни на дюйм. Желание особняка оставаться на этом самом месте превосходило желание локомотива прорваться сквозь него, и потому поезд вынужден был уступить.

Состав сошёл с рельсов.

Поезд сложился гармошкой, вагоны расцепились, налезли друг на друга, некоторые попросту взлетели в воздух, — словом, так бывает, когда юный владелец модельной железной дороги устраивает грандиозную катастрофу, поставив поперёк рельсов игрушечный автомобиль; и так же как при потешной аварии вагоны нашего поезда не пострадали, их просто разбросало во все стороны.

Каждый пережил это событие по-своему.

Джикса, так и висевшего на подножке салон-вагона и не решившего, оставаться ли в поезде или выпрыгнуть, подкинуло и понесло по воздуху. Он мог только надеяться, что в нём ещё осталось достаточно от кошки, чтобы приземлиться на ноги.

Хуже всех пришлось Алли. Её разнесло на множество мелких кусочков, но это длилось лишь одно мгновение; ещё до того, как паровоз перестал кувыркаться, тело Алли стянулось обратно и кусочки «сшились» между собой. Не очень-то приятное ощущение — словно у тебя внутри ползают полчища червей. Мир вокруг вращался, вращался и наконец остановился. Алли думала, что стягивающие её верёвки при ударе спадут, но этого не случилось — она по-прежнему была привязана к локомотиву. Правда, теперь пленница стояла нормально, головой кверху, из чего следовало, что паровоз лежал вверх колёсами. Алли почувствовала, что медленно отклоняется назад, и быстро сообразила, что к чему: локомотив уходил в живую землю задним концом вперёд. Ещё минута — и он провалится целиком; тогда для Алли спасения не будет.

В кабине машиниста Спидо бросило на щиток приборов, да так, что у мальчишки потемнело в глазах. А когда паровоз перестал переворачиваться, оказалось, что Милоса в кабине больше нет — его вышвырнуло через открытый дверной проём.

— А-а-а! — вопил Спидо. — Что же это? Что делать? Что теперь делать?!

Дверь уже почти совсем ушла в землю. Не теряя ни секунды, Спидо протиснулся в ещё остававшуюся узкую щель — и вовремя. В кои-то веки ему пригодилось то, что он всё время был мокр. Выскользнув наружу, мальчик, не оглядываясь, умчался в ночь.

Мэри, так же как и междусветы в спальном вагоне, проспала все события.

Дети в вагоне-тюрьме давно уже перестали интересоваться делами окружающего мира и не заметили столкновения. Они почувствовали, что что-то произошло, лишь в тот момент, когда их вагон наскочил на соседний и лёг набок, но и тогда пленники не поняли причин случившегося.

— Землетрясение? — подал голос один из них, и поскольку ни у кого больше не было никакого мнения на этот счёт, все вернулись к своему прежнему занятию — бесконечным разговорам.

Остальные послесветы поспешно выбирались из вагонов, медленно погружающихся в землю. Только два вагона избежали печальной участи: салон-вагон, который перебросило через паровоз и закинуло на крышу особняка, да спальный вагон, который приземлился поперёк колеи.

— Ну и бардак, — сказал Лосяра. Он вылез на крышу особняка и озирал развернувшуюся внизу картину катастрофы.

— Отличная работа, Милос! — проорала Джил куда-то вниз, не зная, где находится объект её похвалы. — Может, в следующий раз ты просто сбросишь нас в Гранд-Каньон и все дела?!

Милос слышал её, но ему было не до пререканий.