Открыл Дайан. Ей и в голову не приходило, что он может быть дома. Он выглядел расстроенным. Похоже, что он плакал. Дайан посмотрел на Клео, с трудом узнавая ее.

— Я Клео, Клео Джеймс, подруга Доминик. Вы помните, мы встречались как-то вечером?

— Да, помню, — наконец ответил он.

Клео неловко топталась на ступеньках и ждала, пока он пригласит ее войти. Но он не двигался.

— Мне можно войти? — спросила Клео.

Он вдруг начал рыдать, закрывая руками лицо.

— Извините, — бормотала Клео. — Не понимаю, что происходит. Что-то случилось? Доминик здесь?

В этот момент появился Исаак, осунувшийся и озабоченный. Он взял своего друга за руку и потихоньку повел его обратно в дом. Клео он жестом приказал молчать, и она с ужасным предчувствием ждала, пока Исаак уводил Дайана.

Через минуту он вернулся.

— Дайан в шоке, — объяснил он. — Да и мы все тоже.

— Что случилось? — в тревоге спросила Клео.

— Извините, я полагал, что вы знаете. Я думал, что именно поэтому вы пришли.

— Что знаю?

— Доминик покончила с собой сегодня утром.

— О Господи! Не могу поверить!..

У Клео подкосились ноги.

Исаак поддержал ее и помог войти в дом.

— Садитесь, — сказал он любезно, — я принесу немного бренди.

Она сидела на стуле в прихожей, опустив голову. В это невозможно поверить! Такие, как Доминик, не накладывают на себя руки.

Исаак вернулся с бренди, и она залпом выпила.

— Почему? — спросила она.

Исаак пожал плечами.

— Никто не знает. В последнее время у нее была депрессия. Она уже пыталась это сделать раньше.

— Она была такой молодой, — вздохнула Клео, — и у нее все было.

— Да, — согласился Исаак.

— Как она это сделала?

— Лучше я не буду вам рассказывать. Это не слишком красиво…

— Кто нашел ее?

— Дайан. Он позвонил мне, и я приехал одновременно с полицией. Вы знаете, у него здесь никого нет. Вся семья в Израиле… Я даже не знаю, что он будет делать.

— Где ребенок?

— Нянечка увезла на прогулку.

— Она оставила записку? Может быть, какое-нибудь объяснение?

Исаак покачал головой.

— Ничего. Она постоянно принимала транквилизаторы и снотворное. Любая мелочь могла привести ее к глубокой депрессии.

— Жаль, что я этого не знала. Я ведь не проявила понимания по отношению к ней. Если бы я знала, что она больна…

— Я тоже чувствую себя виноватым, — перебил Исаак. — Я мог сделать для нее больше, чем кто-либо другой. Но только усугубил все. Вы же знаете, что мы были любовниками?

— Да, знаю, она рассказала мне.

— Несколько дней назад я сказал ей, что нам надо расстаться. Я любил ее, но Дайан — мой самый близкий друг, и я не мог так больше относиться к нему. Она была в ярости. Она всегда приходила в ярость, когда ее по каким-либо причинам отвергали.

Клео кивнула головой.

— Я знаю.

— Она рассказала мне об американце. Я думаю, она хотела заставить меня ревновать. Так и было. Последний раз, когда я разговаривал с ней, она сказала, что собирается с ним в Штаты. Это правда?

— Он женат. Ее опять отвергли.