«Аэгис Этернис» прополз под аркой врат Перидион и оказался в Резиденции Ультрис. Контраст с районами, через которые они проехали, был очевиден и впечатляющ. По обе стороны дороги возвышались изящные здания из белого мрамора, чьи стены и крыши были украдены красивыми статуями и барельефами. Каждый дом Утопал в зелени роскошных садов. Гримм смотрел по сторонам, машинально сканируя деревья и кусты и замечая яркие цветы, многие из которых не принадлежали Миру Ринна. Привозить и выращивать их здесь стоило очень дорого. Сквозь прорехи в листве он видел тени вооруженных охранников, патрулировавших земли каждого такого поместья.

Капитан Алвес все так же смотрел только вперед, совершенно не заинтересованный этими проявлениями богатства и знатности.

Интересно, как же капитан будет беседовать с членами верхней палаты парламента, когда придет время к ним обратиться? Они ведь захотят узнать, почему Кулаки прибыли в город, но когда выяснят о приближавшемся Вааагх, то пожалеют, что спросили.

Все еще возглавляя колонну, «Аэгис Этернис» проехал по мосту Фаррио, оставив позади сверкающие белоснежные поместья. На противоположном конце моста возвышались последние ворота. Обращенные к югу врата Регис были открыты, приветствуя гостей. За ними, словно ртуть в ярком солнечном свете, блистали правительственные здания, затмевая даже поместья Резиденции Ультрис. Вот где вершились все дела правящей верхушки. Здесь в небеса возносился гигантский Шпиль, архитектурный шедевр со множеством башенок, созданный величайшими зодчими Мира Ринна.

Шпиль венчался куполом из чистейшего искусственного бриллианта, под которым заседали члены Совета верхней палаты риннского парламента. Здесь принимались решения, частенько определявшие торговлю во всем секторе Перитон. К западу от Шпиля расположилось здание вполовину ниже и далеко не столь роскошное, но еще более важное благодаря арсеналу, хранящемуся там. Это был Кассар, твердыня, возведенная избранными по поручению Ордена.

С просторной восьмиугольной крыши твердыни смотрели в небо длинноствольные орудия батарей. Гримм не сомневался, что они уже готовы к бою.

Реакция Алвеса на Кассар сбила сержанта с толку. Капитан витиевато выругался, и Гримм посмотрел вперед, чтобы увидеть, что же вызвало такую тираду.

На дороге, полностью ее блокируя, расположилась толпа риннских политиков, дипломатов, религиозных деятелей и высших военных чинов. Они сияли так же, как и здания вокруг, словно каждый клочок одежды, каждое украшение были абсолютно новыми, купленными только за пару мгновений специально для встречи колонны Багровых Кулаков.

— Я не стану им потакать, — пробормотал Алвес.

Капитана приводило в негодование все, что ему приходилось сейчас делать, все, что не относилось к его непосредственным обязанностям космодесантника. Его делом была война. И у него не было ни малейшей склонности к произнесению длинных речей и изящным манерам, которые так ценились этими глупцами.

Багровой перчаткой он стукнул по крыше лендрейдера, и водитель, брат Агорро, мягко остановил машину, не выключая двигатель. Агорро хорошо знал Алвеса и был уверен, что Капитан обернулся к Гримму.

— Сержант, ты со мной, — сказал он и выбрался из левого купола, тяжело громыхнув армированными ботинками по дороге.

Несмотря на глубокое почитание космодесантников, Гримм увидел, что у людей стали сползать улыбки. Невозможно было не почувствовать страх.