Она слегка нахмурилась.

— Я не уверена, что это разумно — иметь чужую базу так близко со Священным Городом. Но это ведь можно будет обсудить позже. — Ее звонкий смех вырвался наружу, — О боже, я в самом деле перескакиваю с одного на другое, да? — Она импульсивно ухватила Ворона за руку, затем просунула под нее свою. — Но ведь вы видели столько миров, вы просто представить себе не можете, с каким нетерпением мы ждали здесь встречи с вами. Такое чудо! Истории, которые вы можете нам рассказать, песни, которые можете нам спеть!

Она уронила свободную руку на плечо Бьюрда.

— Вот погодите только, пока этот болтунишка переборет свою застенчивость, даль-друг. Если бы мы только могли питать его вопросами генератор, то осветили бы весь Инстар!

— О-о-о, — произнес мальчуган, вырвавшись из ее рук. Они пошли по верху плотины, почти бесцельно. Двое воинов последовали за ними. Винтовки у них на спинах чернели на фоне облака, как розы. Пальцы Эльфави соскользнули с неуклюже выставленной руки Ворона — на Лохланне мужчины с женщинами так не ходили — и наткнулись на флейту в его рукаве.

— Что это? — спросила она.

Он вытащил ее наружу. Это был украшенный резьбой и отполированный кусочек дерева.

— Я не очень хорошо играю, — объяснил он. — Аристократ обычно должен обладать какими-то художественными навыками. Но я всего лишь младший сын в семье, вот поэтому и скитаюсь в поисках работы для своего оружия, и у меня нет хорошего музыкального воспитания.

— Те звуки, которые я слышала, были… — Эльфави подыскивала слова. — Они говорили мне, — наконец сказала она, — но неизвестным мне языком. Сыграйте эту мелодию еще раз?

Он приложил флейту к губам и заиграл холодную и печальную мелодию. Эльфави задрожала, прижимая к себе накидку и теребя золотисто-черный медальон на шее.

— Здесь больше, чем музыка, — сказала она. — Эта песня идет от Ночных Лиц. Это песня, не так ли?

— Да. Очень старая. Еще с древней Земли, говорят, за столетие до того, как люди добрались до планет их собственного солнца. Мы до сих пор поем ее на Лохланне.

— Вы можете перевести ее для меня?

— Возможно. Дайте подумать.

Он походил, проигрывая фразы в голове. Офицер тоже должен быть сведущ в употреблении слов, а эти два языка были близкими, родственными. Наконец он проиграл несколько тактов, опустил флейту и начал:

Грустную песню разносит ветер,

С неба срываются капли дождя.

Была одна лишь любовь на свете —

В могилу она ушла от меня.

Готов я на все ради этой любви,

Насколько мне хватит сил.

Сидеть и скорбеть среди могил

Готов я и годы, и дни.

Но вот прошел целый год или день —

Донеслись из могилы слова:

— Кто плачет тут на могиле моей —

Не дает мне покоя и сна?

Он почувствовал, что она оцепенела, и остановился. Трясущимися губами она тихо — он едва расслышал — сказала:

— Нет. Пожалуйста.

— Простите, — ответил он в замешательстве, — если я… Что?

— Вы не могли знать. И я не могла. — Она поискала глазами Бьюрда. Малыш скакал возле солдат. — Он не слышал. Ну тогда это не так важно.

— Вы можете сказать, что случилось? — спросил он в надежде на ключ к источнику своих собственных сомнений.

— Нет. — Она замотала головой.