Она остановилась и рассмеялась: мягкое арпеджио, которое отразилось от стен.

– Помню последний труд, который я написала здесь, – продолжила она, – о том, что пресса позлее назвала "элективным инверсионным приводом для звездных кораблей". Мои коллеги в академии не пришли к согласию по многим уравнениям. Большинство из них думали, что они сумасшедшие. Однако они приняли отличное от их собственного понятие математики гамалькийцев. Им тоже пришлось признать, – сказала она с улыбкой, – что, когда мы построили наш аппарат, то уравнения сработали. Это поначалу вызвало досаду. Ведь когда понадобилось вмонтировать этот аппарат в звездный корабль и спаять его, это было сделано, между прочим, инженером-человеком, гением в физике.

– Это была та самая миссия, которая практически уничтожила звездный корабль "Энтерпрайз", не так ли?

– Я думаю, что не так мало его полетов могут подойти, под это описание, – парировала К-с-т-лка. – Я думаю, вы имеете в виду, что тот аппарат был бесполезен и неудачен. Ну что ж, это была одна из самых удачных неудач, которая постигла науку за последние годы. Во время "неудачи" мы узнали гораздо больше о структуре соседнего альтернативного космоса, чем любые сто вулканских гиперфизиков выяснили бы за годы. Понадобились люди со всеми их отличиями и непостоянством, чтобы это случилось, и нет более яркого примера успеха в выбранном мной поле деятельности. Я думаю, что целенаправленно отказаться от человеческого влияния, целенаправленно отбросить подход, который дает такие прекрасные результаты, просто потому, что вам не нравится стиль этого подхода или потому, что он заставляет вас нервничать – это значить ограничить то, чего может достигнуть ваша наука. И так .как цель научных изысканий в том, чтобы познать Вселенную настолько полно, насколько это возможно, то вы саботируете эту цель в ее основе. С таким же успехом вы можете прекратить научные изыскания вообще. Это абсолютное вызывающее расхождение с логикой, и откровенно говоря, вулканцы, я ожидала от вас большего.

В толпе слушателей раздался веселый шумок под девизом: "Хорошо, давайте подеремся!" Если бы это была группа людей, Джим даже и не подумал бы беспокоиться, но спектакль с участием вулканцев, обычно придерживающихся протокола, таких сдержанных, которые теперь, перебивая друг друга, говорили с ледяной ясностью, которая означала крайнюю злобу…

– Ну, вот и обычная потасовка, – пробормотал Джиму Маккой, прослушав гневные восклицания, и в некоторой степени такие же разряженные ответы К-с-т-лки. – Ого, вот с этим нам придется иметь дело, так?

Джим кивнул, задаваясь вопросом: "А смогу ли я держать под контролем свои эмоции? Тут, похоже, много злобы…"

– Может быть, мне лучше впрыснуть Аэролев-6, прежде чем мы продолжим, – сказал он тихим голосом.

Маккой хихикнул.

– Лекарство? Просто дыши глубже. Теперь шел какой-то спор по поводу "активного" противопоставления "пассивного режима" и "жизни физического противопоставления, как жизни сознания". Вулканец, высокий и весьма респектабельного вида, некоторое время распространялся о том, что слишком большое вовлечение в активную жизнь и физическую реальность было ошибкой в балансе, раз даже К-с-т-лке, как физику, пришлось признать, что Вселенная почти вся состоит из пустого пространства, и ничего нет там реального…

– Распелся, – прошептал Маккой Джиму.