Улица за воротами расширялась и переходила в небольшую рыночную площадь. Она уже опустела, большинство лавок и палаток закрылись, и лишь неутихающий морской ветер нещадно трепал яркие разноцветные навесы и гнал по площади опавшие листья. Саргон повернул коня-дракона и поскакал через площадь, прежде чем солдаты ворвались через ворота в город. Варвар довольно смутно представлял себе план Халсадона, но от попутчиков с корабля знал, что Улица Постоялых дворов находится за огромным зданием Суда, недалеко от причалов. Он повернул сангана в том направлении и, стараясь оторваться от преследователей в лабиринте аллей, стремительно пересек площадь и очутился на узкой улице, как раз ведущей к зданию Суда.

Но тут перед ним оказался паланкин, завешенный шелковой тканью. Он стоял на мостовой возле одного из домов, а рядом с ним на корточках сидели девять рабов-носильщиков. Когда Саргон приблизился, шелковая ткань шевельнулась, из паланкина выскользнула стройная фигура, облаченная в длинный плащ с опущенным на лицо капюшоном, и встала на пути варвара. Тот пробормотал проклятья и яростно дернул поводья, отчего санган встал на дыбы, царапая когтями воздух. Тонкие руки откинули назад капюшон, и Саргон увидел, что перед ним молодая девушка, очень красивая, но бледная в свете сгущающихся сумерек. Огромные темные глаза лихорадочно сверкали.

– Помогите мне, умоляю вас, – прозвучал тихий, но настойчивый голос.

Варвар громко рассмеялся.

– С радостью, девочка, но в данный момент за мной по пятам скачет городская стража, и я не могу здесь задерживаться.

Тогда девушка шагнула вперед и крепко вцепилась в поводья сангана. Чужеземец зарычал от ярости и схватил ее за руку, но тут подоспели стражники и окружили его. Саргон взмахнул мечом, пытаясь прорубить себе дорогу, и вдруг услышал, как незнакомка что-то сказала воинам резким и повелительным голосом, и к его величайшему изумлению, разъяренные солдаты в шлемах с крыльями и сверкающих доспехах покорно склонили головы и стали перед ней на колени.

Девушка как ни в чем не бывало улыбнулась Саргону.

– Я и есть «кое-кто», кто хочет поговорить с тобой, Саргон с Островов, если ты, конечно, пожелаешь меня выслушать, – продолжала она.

Варвар кинул меч капитану Джелду и соскочил с позаимствованного сангана.

– Госпожа, я пойду с вами и выслушаю вас, – с усмешкой поклонился он незнакомке.

Они стояли на балконе – Алара, Элидур и худой, будто высохший, старый архивариус Чеспер – и разговаривали, глядя вниз в огромный зал. Нависавшие над балконом портьеры надежно скрывали их от посторонних глаз снизу, но сами они могли видеть все происходящее сквозь тонкую просвечивающую ткань.

В углу зала на груде мягких подушек развалился Саргон с Островов. Перед ним стояли изящные тарелки с дымящимся, приправленным ароматными специями мясом, высокие кубки с прохладными редчайшими винами, горы свежих фруктов, а также разнообразные сладости. Плотно поев и как следует выпив, варвар с наслаждением лег отдохнуть. К нему приблизилась полуобнаженная танцовщица, чье золотистое, сверкающее тело украшали лишь повязки и браслеты с драгоценными камнями, и принялась извиваться на ярком мозаичном полу под нежную мелодию, которую играли музыканты на лютне, арфе и лире.

– Да, он воин, но всего лишь человек, – задумчиво пробормотал Элидур, оценивающе разглядывая бронзового гиганта с густой косматой шевелюрой холодными проницательными глазами. – Он не посланный небом герой, клянусь вам, моя госпожа. Простой смертный, не более того.

– Неужели все герои обязательно должны быть святыми и бессмертными? усмехнулась Алара. – Я изучала летописи. В царствование Птелиона Третьего появился герой Амар, который разоблачил лжепророка из Далиотиса и усмирил толпу его фанатичных последователей, пытавшихся заменить Святую Веру всякой мистической чепухой.