Такой леденящий душу страх Мингол испытывал впервые в жизни. Подкрепления теперь ждать не приходилось. Все, что осталось от Орды, он видел перед собой – перепуганная, дезорганизованная толпа, готовая разбежаться куда глаза глядят, лишь бы только больше не видеть ужасов разбушевавшейся стихии. Но и назад им теперь не вернуться. Дорога к Шам Нар Чану отрезана навсегда. Безумными, невидящими глазами смотрел Мингол на свои легионы и не знал, что пред принять. Неужели действительно Аздирим обладает такой великой, бесконечной и всесокрушающей властью?

И в это долгое мгновение, когда Мингол отчаянно пытался понять, что происходит, раздался дружный, перекрывающий грохот землетрясения победный клич защитников империи.

Окруженный со всех сторон черными воинами, Парамир вскинул меч, ярко сверкнувший в лунных лучах, прорезавших облака пыли. Поднялся и Чойс. Его необыкновенно длинный меч тут же пронзил одного из дикарей, и битва возобновилась. И вновь над всей равниной разнесся древний имперский боевой клич:

– Занджан! Аздир! Занджан! Аздир! Занджан!

Граф продвигался вперед. Его меч – Защитник Королей вызывал панику в рядах врагов, которые или отступали, обращались в бегство, или просто замирали на месте, парализованные страхом. А Чойс без устали рубил дикарей, отбрасывая тела направо и налево.

За графом плечом к плечу шли воины долин и их доблестные товарищи, воины Дорионота. Могучим стальным клином они глубоко врезались в самую гущу растерянных и ошеломленных воинов Орды. С другого края равнины прокладывали себе кровавый путь меченосцы Гонд Амрахила и Кут Паладона. Они сразу же подхватили древний священный боевой клич и с новой силой бросились в гущу сечи. Воины империи забыли о своих ранах и нечеловеческой усталости, в их сердцах вспыхнула надежда. Хотя они истекали кровью и задыхались от усталости, откуда-то из глубин своего существа они почерпнули новые силы.

А на высоких бастионах крепости в этот момент громко заиграл боевой рожок, чистые и пронзительные звуки которого стрелой пронзили гул, шум и грохот сражения. За первым рожком заиграл второй, потом третий, и звуки победной песни слились общим радостным криком защитников. Правда, никто из сражавшихся на поле боя еще не знал, действительно ли близка победа, как возвестило пение рожков, или нет. Вдруг случилось что-то совсем непонятное – в тыл вражеского войска ударила какая-то неизвестная сила, бешено и стремительно продвигавшаяся навстречу защитникам. Черные воины заметались, поняв, что окружены. Они уже не нападали, а лишь защищались, отступая и в ужасе оглядываясь по сторонам. И только Чойс, ворвавшийся в самую гущу врагов, смог увидеть, кто же так неожиданно пришел к ним на помощь. Когда он увидел новых союзников, то сразу понял, что это действительно победа, и его радостный победный крик поверг в ужас врагов даже больше, чем острое лезвие его меча.

– Саргон пришел! Саргон-Лев, он с нами!

Граф еще не видел самого Саргона, но уже знал, что во всем мире не найдется другого воина, как этот внезапно явившийся с Островов варвар, готовый жизнь положить во имя спасения того, что осталось от империи. А что, собственно, осталось – честь, доблесть, мужество и отчаянная храбрость тех, кто не побоялся выйти на последний смертный бой? Кроме того, граф увидел, что вместе с Героем-Львом на поле боя вышли и другие, отчаянные и свирепые воины – человек двести, не меньше – горцы из Друнтагара, изгнанники империи. Они стремительно ворвались в ряды дикарей, прорвали их и обратили в бегство кочевников, не ожидавших такого поворота событий. Горцы сражались отчаянно, забрасывая черных воинов камнями, рубя им головы каменными топорами и пронзая их тяжелыми копьями.

Черные воины не выдержали такого натиска и перестали сопротивляться, хотя по-прежнему числом превосходили противников. Они просто бежали куда глаза глядят, бросая раненых и спотыкаясь о тела павших сородичей.