В тюрьме Миранда знакомится с 24-летней парижанкой Дельфиной де Кюстен, которая навещает своего мужа—офицера, осужденного ревтрибуналом на гильотину. Миранда пытается облегчить чем может последние дни жизни офицера. Дельфина будет ему благодарна за это всю свою жизнь.

Находясь в тюрьме, трудно беспристрастно судить о событиях, происходящих за ее стенами, тем более судить о действиях людей, по воле которых ты очутился за решеткой. Миранда в этом отношении не был исключением из общего правила. Он не разбирался в социальной природе происходивших политических явлений, он не понимал, что диктатура якобинцев была в интересах революции, широких масс трудящихся. Он, как и многие другие жирондисты, считал якобинцев выразителями настроений «черни», жестокими и кровожадными демагогами, способствовавшими анархии. Трудно осуждать за это Миранду, ведь в конце концов все незаслуженные и необоснованные обвинения против него исходили от якобинцев.

Якобинский блок был неоднороден. Сторонники Робеспьера стремились к установлению демократической республики, к полной ликвидации феодальных отношений в деревне, они рассчитывали наделить часть бедняков собственностью. «Умеренные» во главе с Дантоном выступали за компромисс с крупной буржуазией. Наконец, «бешеные», которых возглавляли руководители Парижской коммуны — Шометт и Эбер, требовали более решительных мер против эксплуататорских классов и больше прав плебейским слоям населения. К ним примыкали революционеры различных национальностей во главе с офранцузившимся немцем Клоотцем, требовавшие, чтобы Франция продолжала революционную войну до полного освобождения Европы от пут феодализма. Робеспьер выступил против тех и других.

Французская гравюра в честь взятия Антверпена.

В марте 1793 года вожди «бешеных», призвавшие народ к восстанию, были арестованы и казнены, причем Клоотц был объявлен иностранным агентом. Такие же обвинения были сделаны и против «умеренных», руководители которых Дантон, Демулен и другие были гильотинированы 5 апреля. Эта расправа временно укрепила якобинскую диктатуру. Под ее руководством французский народ стойко защищался от наступающих на Францию со всех сторон чужеземных армий. Впоследствии, однако, сказались отрицательные последствия нарушения революционного единства в якобинском лагере: многие сторонники крайних и умеренных перешли в стан врагов Робеспьера, возглавляемый представителями «новой буржуазии», считавшей диктатуру якобинцев препятствием для своих спекуляций и афер.

9 термидора по новому революционному календарю, или 27 июля 1794 года по старому, противники якобинцев объединились и свергли Робеспьера. Теперь настал черед якобинских вожцей свести знакомство с адским изобретением доктора Гильотена. К власти пришла крупная буржуазия, мечтавшая обуздать плебейские массы города и деревни.

Из тюрем стали выходить оставшиеся в живых противники Робеспьера. Миранда ожидал, что он будет освобожден одним из первых. Однако этого не произошло. Среди термидорианцев у него не было близких людей, Уже вышли на свободу все его друзья по заключению, а он все еще продолжал томиться в одном из казематов тюрьмы Ла-Форс.

Миранда вновь берется за перо. Он пишет одно послание за другим — в Конвент, в Комитет общественного спасения. Он возмущается, негодует, требует, чтобы его немедленно выпустили на свободу, наконец, угрожает: его продолжающееся заключение в тюрьме принесет огромный вред республике, покроет ее позором, обесчестит ее руководителей. Но все напрасно...

Только 17 января Конвент постановляет выпустить Миранду на свободу. В тот же день он покидает тюрьму, в которой просидел девятнадцать месяцев.