Когда они сели в машину, парень ожидающе посмотрел на спутницу.

Оливия все еще была сердита, она поджимала свои губки, и сидела, скрестив руки на груди.

- Ольви, я должен знать хоть приблизительное направление. Ну, знаешь, юг, там, или восток, например. Иначе, мы не управимся за два дня, и Архен будет на меня сердиться. - Он решил развеселить ее. Но, почему-то, вместо улыбки, на лице девушки появилось виноватое выражение, и она осторожно перевела взгляд на него.

- Мы едем к твоим родителям, Габриель.

Руки юноши с силой сжали руль. Он не представлял, зачем ей понадобилось ехать туда. Все, что связывало его с тем домом, это первые шесть лет мучительной жизни, и письмо, которое он получил через неделю после отъезда родителей из дома Архена.

В этом письме, сообщалось, что Габриель, как достигший совершеннолетия сын Вила, получает наследство, которое и положено на его в имя в крупнейшем банке страны.

Это была стандартная процедура, то же самое сделал и Архен, сразу как они с Ольви рассказали ему об ее первой трансформации. Но шестилетний мальчик не понимал этого, и ему было больно. В тот день он убежал от всех, и, чтоб не плакать, перекинулся пантерой. Но, разумеется, Оливия не была бы собой, если бы не нашла его. Она долго сидела, гладя скулящего "котенка", и шепеляво рассказывая ему сказки. Что ей теперь понадобилось в том доме, Габриель не представлял. Но Оливия хотела туда ехать, значит - они туда поедут.

Юноша, молча, повернул ключ зажигания. И почувствовал, как ее тоненьки ручки обвили его шею.

- Ты не пожалеешь, поверь мне, Габриель. - И она поцеловал его в щеку.

Они добрались через два часа. Так близко, и, как оказалось, так далеко, чтобы ни разу ни навестить его.

Когда дворецкий отворил им дверь, Габриель понял, что здесь, все еще, помнят его, и сжал кулаки. Он, гордо подняв голову, прошел мимо бледного от страха дворецкого. В холле стоял его отец. Он мало изменился с их последней встречи, и это не было удивительным, учитывая продолжительность жизни ликанов. Он смотрел на них без всякого выражения.

Оливия, пренебрегая условностями, начала разговор, и, надо признать, довольно холодно, для двенадцатилетней девочки.

- Уверенна, что мой отец уже сообщил вам, зачем мы приедем.- Вил утвердительно кивнул. - Тогда, я не понимаю, почему вы один. - И Оливия вопросительно подняла бровь. - Это смотрелось достаточно комично, но Габриель был последним, кто рискнет сообщить ей об этом.

Вил задумчиво посмотрел на Габриеля, и неохотно, кивнул. Он вышел из комнаты.

Девочка тут же подскочила к нему.

- Габриель, чтобы не случилось, просто контролируй себя, хорошо, просто дыши, помни, что я рядом. И постарайся понять, что это - хорошая новость. Обещаешь? - Юноша, не совсем понимая ее, кивнул.

- Хорошо, - Оливия взяла его руку и крепко сжала, - мы справимся с этим.

Дверь открылась, и в комнату зашел Вил, а за ним - мальчик, лет одиннадцати.

Габриель пораженно уставился в такие знакомые черты лица. Не считая цвета волос и глаз - мальчик был очень похож на него самого. У него был брат! Родной брат! И они не сказали ему?!! Воздух резко врывался и вырывался из него. Он увидел, как напрягся отец, и мальчик испуганно смотрел на него. Контроль становился расплывчатым понятием для него, он таял, словно туман на солнце. Но, сквозь наступающее безумие, пробился шепот девочки, стоящей рядом:

- Дыши, просто дыши. - И крепкое пожатие ее ладошки. Все просто: она говорит, он делает. И это сработало.

С того дня изменилось несколько вещей: у него появился брат, который приезжал к Архену в гости каждые два месяца на неделю, и на два месяца летом, а его клан стал больше доверять Габриелю. И все это, как считал юноша, было только благодаря Оливии.

И еще одна вещь изменилась в его мироздании: теперь он не просто был предан Оливии, о нет, он молился на нее.