— И еще, если можешь, чтобы я не мучился, — добавил Йетс, — скажи, как нам удалось прикончить тварь, чтобы мы могли при случае повторить это, ну, если ты не будешь против.

— Никогда нельзя убивать.

— Парень, ты пришелец или миссионер?

— И то и то, — пояснил Шеннон.

— Соня, в машине точно стоит подслушивающее устройство. Так мы попадем прямо в лапы Маклеоду, Шеннон. Если я тебе понадоблюсь когда-нибудь в будущем, просто набери номер девятьсот девятнадцать и скажи: «Красный код». Тебя сразу соединят. Понял?

— Понял. Защита от риллиан. Шеннон придумает как. Скажет Маклеоду. Скажет всем людям.

Двое воинов обменялись взглядами через направленное назад зеркало. Йетс покачал головой, отрицая что-то.

— Красный код. Как только поймешь, что риллиане приближаются. Когда ты впервые понял, что он здесь?

— Когда? Когда взорвал спутник, когда появился мыслезонд.

— За час, за день, когда?

— Сэм, это не важно. Он не думает так, как мы. Просто предупреди нас сразу, Шеннон, ладно? — попросила Соня.

— Ладно. Но на поверхность скоро?

— Ты что, чувствуешь еще одного? — Йетс сделал что-то ногой, и машина резко остановилась, бросив Шеннона вперед.

— Не сейчас. Может, позже. Не уверен. Ни в чем не уверен. Но риллиане придут. Меньше опасности, если Шеннон в космосе.

— Он беспокоится о мирных жителях! Слушай, Шеннон, просто обратись к нам, когда понадобится. Иначе мы тебя больше не увидим, кроме как на завтрашнем брифинге утром.

Йетс запустил двигатель, и машина снова тронулась.

— Может, слишком поздно, — сказал Шеннон и ударил по стеклу кулаком. Стекло не разбилось. Он с удивлением посмотрел на свою руку, пораженный тем, что сделал. Видимо, эмоциональное напряжение двух воинов передалось ему. Шеннон осторожно положил руку на колено, где он мог всегда вцепиться в шлем, чтобы не выкинуть что-нибудь еще. — Нужно готовиться сейчас, не отдыхать.

— Знаешь, для краснокожего белоглазого пришельца ты не так наивен, как кажешься, — тепло сказала ему Есилькова.

— Ты готовься сам, — посоветовал ему Йетс, — а когда мы будем нужны — звони. К тому времени мы сумеем достать транспорт. Правда, Соня?

— Точно.

— Это ложь, зачем ложь? — он чувствовал, что на душе у Есильковой тяжело.

— Черт, Шеннон, не смей читать мысли, это невежливо, — проворчала она. — Мы только пешки — то есть ничего не решаем. Нам платят за то, чтобы мы рисковали шкурой. Где мы достанем космический транспорт?

— Он хочет его иметь, значит, Маклеод должен его выдать, — отрезал Йетс, показывая своим тоном, что разговор окончен. — Обещай мне, Шеннон, что расскажешь все Маклеоду и придумаешь, как защищаться от риллиан.

— Обещаю, — сказал Шеннон и внезапно почувствовал, что ему жалко двух воинов, которые верили, что он ведет их к гибели. — Шеннон не хочет ничего плохого, только мир. Если будет корабль, Шеннон уйдет… Риллиане найдут его… Люди не погибнут. Не погибнет Йетс, не погибнет Есилькова.

— Шеннон, чтобы я от тебя этого больше не слышал, — мягко сказал Йетс. — Не вздумай тут геройствовать, особенно из-за нас. Нам несдобровать, если мы потеряем тебя, это будет наша вина, если ты исчезнешь. Обещай мне, что не исчезнешь.