|
– Ну и ну! – удивился Рамзи. – Классно рисуешь! Волосы у нее такие же темные, как у тебя? Девочка качнула головой. – Рыжие? Она довольно улыбнулась и кивнула. И пририсовала еще одну длинную спираль завитков. – Знаешь, это мой любимый цвет. У нее действительно такие пышные волосы? Длинные? Малышка пожала плечами. – Значит, до плеч. Это у нее коробка? По видимому, нет. Девочка показала на обложку журнала и щелкнула пальцами. – Вот как – догадался Рамзи. – Она фотограф? Она снова кивнула и ткнула пальцем в снимки. – Фотографирует людей? Девочка весело закивала. Но лицо ее тут же омрачилось. Наверное, тоскует по матери, гадает, куда она делась, а он совершенно бессилен помочь, – Ну а теперь нарисуй своего па, – попросил он. Она стиснула карандаш, как рукоять клинка, и снова испустила ужасный скрипучий звук, раздиравший сердце Рамзи. – Не надо, родная. Я здесь, и тебе ничто не грозит И тут, к его удивлению, она принялась рисовать. Мужчина с широко разинутым ртом и гитарой. Певец? Девочка с такой силой вдавила карандаш в бумагу, что грифель сломался. Неужели это папаша бросил ее на произвол судьбы? Или истязал? Нет, ни один отец не совершит такое со своим ребенком.., или он и впрямь превратился в книжного червя? Слишком многое он знает по собственному опыту и имеет дело с самым гнусным отребьем, чтобы не сомневаться: в этой подлой жизни возможно все. Как ни хотелось Рамзи расспросить ее об отце, он сдержался. Не стоит. Это только испугает и насторожит девочку. Она смяла бумагу, осторожно отстранилась и, свернувшись клубочком, прижалась к спинке дивана. На все нужно время. Время. Но сколько именно? * * * – Я не оставлю тебя в джипе. Это слишком опасно. Ты пойдешь со мной. Держись за руку, и покрепче. – Он легонько коснулся ее щеки кончиком пальца. – Все хорошо, милая. Знаю, тебе страшно, но я с гобой, и все будет в порядке. Никто не подойдет к тебе. Видишь, какой я большой и сильный! И к тому же каратист. Вроде Чака Норриса. Слышала о нем? Он вырубил больше нехороших парней, чем Годзилла. Ладони девочки рассекли воздух. – Вот именно Понимаю, ты не хочешь носить эти противные одежки! Погоди, мы сейчас купим новые. Ты сразу же переоденешься, а эти обноски мы выбросим. Пли лучше оставим в магазине. Он выстирал ее джинсы и рубашку в ванне, однако долго сомневался, стой г ли надевать их на нее Но другого выхода не было: не мог же он отвести ее в универмаг «Лаки» в своем свитере и нижней рубашке да, к тому же босую. Рамзи усмехнулся и покачал головой: – Пойдем, крошка. Вперед, на поиски приключений. И не тревожься. Считай меня своей обезьянкой Гиком, только тот маленький, а я ужасно большой, совсем как Кинг Конг. Как по твоему, что сделал бы Гик, если бы кто то попытался тебя обидеть? То то и оно. Ну, ты готова? Девочка улыбнулась и кивнула, хотя явно опасалась покидать машину. Но он не доверяет даже замкам на дверях. – Чем быстрее мы все купим, тем быстрее уйдем. Она снова кивнула, и Рамзи вынул ее из машины, поставил на неровный тротуар и протянул руку. Она нерешительно сжала его пальцы. – Отлично, – обрадовался он, пощекотав ее ладошку. – А сейчас покупки до упада. Магазинчик, носивший гордое наименование универмага, не мог похвастаться внушительными размерами. Однако девочка робко прижалась к ноге Рамзи. Тот ободряюще усмехнулся: – Молодец. Ты очень храбрая. Давай выберем сначала джинсы, а потом рубашки. Нам туда. Покажешь, что тебе нравится. |
