С этими словами она направилась в обход дома, оставив Люси размышлять, относилось это неожиданное замечание ко вчерашней публике или было вызвано появлением на подъездной аллее Дэйкерс. Воскресная шляпка Дэйкерс была, действительно, просто улучшенной копией шляпки, которую та носила в школе, и выглядывающее из-под узеньких полей милое улыбающееся пони-образное личико казалось еще более юным, чем всегда. Увидев мисс Пим, Дэйкерс широким жестом сняла шляпу и громко выразила радость, что видит Люси в добром здравии после суровых испытаний вчерашнего вечера. По ее словам это было первое утро за всю ее, Дэйкерс, жизнь в колледже, когда она не смогла съесть пятый кусок хлеба с джемом.

— Обжорство — один из семи смертных грехов, — заметила Дэйкерс, — так что сегодня утром мне необходимо было исповедаться. Я пошла в баптистскую церковь, потому что она ближе всех.

— И вы чувствуете облегчение?

— Не знаю, чувствую ли я облегчение, теперь, когда вы спросили об этом. Все было похоже на обыкновенную беседу.

Люси поняла это так, что пристыженной душе требовался ритуал.

— Во всяком случае, дружескую.

— О, страшно дружескую! Священник начал проповедь с того, что оперся на локоть и заявил: «Ну вот, друзья мои, день сегодня прекрасный». А выходя все пожимали друг другу руки. И у них есть очень красивые воинственные гимны, — добавила Дэйкерс, перебрав в уме достоинства баптистов. Она задумалась еще на минуту и проговорила: — По дороге в Ларборо есть еще какие-то Портсмутские братья…

— Плимутские.

— Что плимутские?

— Плимутское братство, наверно, хотите вы сказать.

— Ну да. Я знаю, что они имеют какое-то отношение к морскому флоту. А я по склонности помпеянка. Ладно, попробую зайти к ним в будущее воскресенье. Как вы думаете, это не частное владение или что-нибудь вроде этого?

Мисс Пим так не думала, и Дэйкерс шутливо махнула шляпкой, изобразив прощальный жест, и пошла вокруг дома.

По одиночке, по двое и маленькими группками возвращались студентки в колледж после своей обязательной утренней прогулки. В зависимости от темперамента они приветствовали Люси взмахом руки, словом или просто улыбкой. Даже Роуз прокричала на ходу веселое «С добрым утром, мисс Пим!». Почти последними появились Бо и Иннес; они шли медленно, и вид у них был безмятежный и расслабленный. Остановившись под окном, они взглянули на Люси.

— Язычница! — проговорила Бо, улыбаясь.

Как жалко, что они не были вчера на вечеринке, сказали девушки, но будут другие вечера.

— Я сама устрою вечеринку, когда пройдет Показ, — заявила Бо. — Вы придете, хорошо?

— С удовольствием. Как вам понравилось в театре?

— Могло быть хуже. Мы сидели рядом с Колином Бэрри.

— Кто это?

— Известный всей Англии хоккейный полузащитник.

— Наверно, это очень помогало смотреть «Отелло».

— Это помогало вытерпеть антракты, уверяю вас.

— А вам не хотелось посмотреть «Отелло»?

— Нам — нет. Нам до смерти хотелось посмотреть новый фильм с Ирмой Айрлэнд — «Пылающие барьеры». Звучит очень знойно, но в действительности это просто настоящий лесной пожар. Только мои родители считают, что праздничный вечер — это театр и коробка шоколада для антрактов. Нам не хотелось разочаровывать дорогих старичков.

— А им понравилось?

— Они были в восторге.