Броуди под руководством Генри принялся чинить одну из конструкций эльфа. Внезапно он почувствовал невыносимую тоску по Этану. Конечно же, Броуди сразу обвинил в этом Лилу. Ведь именно она создала такие условия, при которых в его душе возродилась сентиментальность.

Броуди огляделся и подумал, что Этану очень понравилась бы такая совместная работа. Он всегда, в отличие от Броуди, был общественником. Братья с раннего детства обладали совершенно разными характерами, однако это не мешало им отлично ладить друг с другом. Тем не менее, когда в их жизни появилась Дарла, все изменилось.

Броуди отмахнулся от нежеланных воспоминаний и снова ушел в работу. Чем дольше он работал, тем чаще поглядывал на Лилу. Вот она с веселым видом подходит к каждому из работников, подбадривая их, а Ворчунья постоянно ходит за ней следом.

Кто-то объявил перерыв и пригласил всех выпить кофе. Броуди, держа в руке кружку, присоединился к тем, кто ждал своей порции кофе.

Впервые в жизни он позволил себе быть общительным, включая и людей, которых знал с детства. Он даже сделал комплимент Джини Харпер, сказав, что за ее пирогами пойдет хоть на край света.

Броуди слушал разговоры горожан, задавал вопросы, но по-прежнему держался с ними несколько отстраненно. И дело было не в его работе полицейского. Просто он вот уже долгое время жил, стараясь ни к кому не привязываться, ибо боялся снова испытать душевную боль.

Броуди посмотрел на улыбающуюся Лилу и сам едва сдержал улыбку, представив себя с ней на сеновале. Она покраснела и отвернулась от него, будто ее тоже посетили подобные мечты.

Наконец приехали телевизионщики, возглавляемые Джейд Флинн.

Поставив кружку с кофе на стол, Броуди поднялся на ноги и направился к задней двери. Ворчунья неохотно поплелась за ним следом.

Выйдя на улицу, Броуди краем глаза заметил, что за ним кто-то тоже вышел. Не оборачиваясь, он понял, что это Лила, уловив исходящий от нее аромат спелой клубники.

— Мое отсутствие уже зафиксировали? — спросил он.

— Мы сможем все исправить, — ответила Лила.

Повернувшись, Броуди уставился на нее:

— Ну да. Горожане разделились на два лагеря. К какому из них должен примкнуть я?

— Я просто подумала, что если бы нас увидели вместе, ситуация наладилась бы и давление на вас прекратилось.

— О каком давлении идет речь? — Я имею в виду гневные письма.

Броуди фыркнул. Лила Грейнджер, эта пустышка, решила позаботиться о нем? Он расценил это как оскорбление. Меньше всего на свете Броуди хотелось принимать чью-то поддержку.

— Мне написала пару писем какая-то девятилетняя девчонка из Коннектикута. В них она назвала меня противным дядькой.

— Вы же дважды отпрашивались с работы!

Броуди замер на месте. Он тщательно скрывал это.

— Вы шпионите за мной? — спросил он.

— Конечно, нет, но я уверена, что вы совершенно здоровы, чтобы отпрашиваться с работы по болезни.

Броуди едва сдержался, чтобы не излить ей душу. Ему хотелось рассказать ей о том, что его отлучки с работы объяснялись состоянием здоровья Ворчуньи.

— А знаете, как лучше всего закончить эту неприятную историю между нами? — тихо спросил он с явной угрозой в голосе.

— Как? — спросила она, даже не подумав сделать шаг назад.

— Что, если я поцелую вас? Получится, сначала я арестовал вас, потом поцеловал.

Лила широко раскрыла глаза от удивления и отступила назад, однако Броуди оказался ловчее.

Он обхватил ее за талию и принялся жадно целовать в губы. Голова у него пошла кругом, все мысли сразу улетучились. Ему казалось, что большего блаженства и покоя, чем в эту минуту, он не испытает ни с кем.