То ли глаза устали, то ли в самом деле позади чужой машины просматривалось какое-то едва уловимое мельканье… Вот оно что! За ракетопланом полоскался длинный белый вымпел. Парламентёр. Лицо у Сехеи мгновенно стало сонным. Слово «парламентёр» вышло из употребления девять лет назад. Точнее сказать, сам Сехеи вывел его из употребления. И вот теперь, точно забыв, который нынче год, вечерние снова цепляют белое полотнище к гидроплану… Кажется, игра становится интересной. Ладно, начнём переворачивать ракушки — посмотрим, под какой из них спрятан камушек…

— Акулья пасть! — изумлённо выдохнул Хромой. — Да ведь это «рутианги»!

Сехеи мог ослышаться. Хромой мог оговориться. Наконец, его просто могло подвести зрение… Да нет же, нет! Хромой никогда не ошибается! Перехватчики вели к катамарану именно «рутианги» — засекреченную «стальную чайку» вечерних.

Девять лет назад из добровольцев в парламентёры принято было выбирать наиболее мужественных и наименее талантливых пилотов. И посылать их было принято на тихоходных устаревших машинах… Но отдать противнику истребитель завтрашнего дня! Да ещё накануне войны!..

— Доложи-ка ещё раз, — попросил Сехеи. — Всё. И как можно подробнее.

Он понимал, что смертельно обижает Хромого — доклады разведчиков такого класса не нуждаются ни в дополнениях, ни в поправках. Хромой лишь коротко взглянул на брата и тут же отвернулся, снова прищурясь на приближающуюся тройку ракетопланов.

— Вышли на цель со стороны Трёх Атоллов, — завёл он ещё монотоннее, чем раньше. Сехеи жадно вслушивался в каждое слово.

Так… так… Сразу же были обстреляны… Не то! Второе попадание, Анги… Третий флот вечерних. Гнилые рифы… Количество единиц… Источник, всё не то!..

Нет, это безнадёжно. Хромой — лучший разведчик флота. Если бы в обороне противника была брешь, он бы заметил… И всё же Хромой пропустил что-то очень важное. Настолько важное, что вечерним пришлось послать вдогонку «стальную чайку»…

Впрочем, есть ещё одна версия, но она слишком хороша, чтобы принимать её всерьёз. Версия следующая: никакой это не парламентёр — просто личной разведке Старого удалось наконец угнать из-под носа вечерних засекреченный истребитель, прицепив к нему для отвода глаз белый лоскут.

Вестнику указали направление посадки, «рутианги» пошёл на снижение. Красивая машина. Красивая и странная. По центру тонкой, как лезвие, несущей плоскости хищно выдаётся вперёд горбатый клюв кабины. Два коротких фюзеляжа с высокими килями соединены поверху ещё одной плоскостью. Поплавков нет вообще. Как же он будет садиться?

Оба корпуса «рутианги» раздались вдоль, и нижние их половины медленно отвалились, превратились в поплавки. Неплохо…

Сехеи оглянулся, ища глазами Ити.

— Слушай, Тараи… Свяжись с базой. Пусть поднимут группу прикрытия. Перехватчиков пока подержи в воздухе… Есть у меня ощущение, что пока мы тут будем с ним разбираться, нас попробуют достать с Тиуру…

— Машину на борт не принимать?

— Разумеется!

Могла бы и не спрашивать. Отлично ведь знает, что впервые трюк со «взрывчатым парламентёром» применил именно Сехеи. Девять лет назад он подсунул вечерним вестника в гидроплане, начинённом боеголовками авиационных ракет. И в тот самый миг, когда машину подняли «стрелой» на палубу флагмана, смертник-парламентёр ударил по взрывателю…

Обезглавив таким образом первый флот вечерних и затем почти полностью его уничтожив, восемнадцатилетний Сехеи тамахи высадил крупный десант и закрепился на южном побережье цветущего острова Тара-Амингу.