— Зачем пожаловал?

— За жизнь поговорить…

«Перетирали» долго. Всех вспомнили: и друзей, и врагов.

— Может, это черные?

— Нет. У них своя свадьба. Им этот бетон, что танцору… Разве только магаданские.

— Магаданские?.. Может, и магаданские. Счас, звоночек отобью, узнаю.

Заключенный камеры люкс выдернул из-под матраса мобильный телефон.

— Так ты еще и со связью?

— А как без нее? У меня на воле дело.

— Не шмонают?

— Шмонают. Но потом отдают. За баксы. Я эту трубку раз десять обратно покупал. Дорого, блин, стала. Как новый «шестисотый».

Тыкая синим от татуировок пальцем в кнопки, авторитетный зэк набрал номер.

— Это ты, что ли, Дундук? А это я, узнал?

— …

— Оттуда — с крытки.

— …

— Я чего тебе брякнул-то. Тут базарят, твои кореша беспредел творят? Во Владике на фраеров наехали конкретно, заводик у них взяли.

— …

— ЖБИ-2.

— …

— Нет, не твои? А чьи тогда? Может, Ряхи? Или Косаря Хромого?

— …

— Нет? Ну тогда бывай…

Нажал кнопку отбоя.

— Не знает он ничего.

— Или не хочет сказать?

— Знал бы — сказал. Мне бы сказал! Нет, это не местные.

— А кто?

Заключенный пожал плечами.

— Тогда я пошел? Если что нужно, ты скажи, я организую…

— Ничего не нужно, все есть. Разве только с амнистией пособить.

— Сделаем. Без проблем.

— И вот что еще. Ты это, напругу здесь не вырубай, а то у них за два года не уплачено. Дядя сильно просил. И у меня жратва стухнет.

«Дядей» был начальник тюрьмы.

— Будет ему ток.

— Ну вот и ладно. Ты заходи, если еще чего надо будет…

Другие зэки тоже звонили из камер своим приятелям и отбивали им факсы.

И «друзья» с Петровки отбивали.

И с Лубянки.

А свои так вообще с ног сбились.

Но кончик ниточки не находился. Никак не находился…

Но ничего, найдется! При такой массированной облаве найдется…

Обязательно найдется! Вопрос лишь времени!..

Глава 39

Раньше границы были на замке.

Потом замки дружными демократическими усилиями сбили, и расхожая газетная фраза — безграничные просторы страны — стала звучать по-новому — без граничные.

Что, в общем-то, неплохо.

Потому что разве это дело, когда фрезеровщик Тютькин не может смотаться на пару дней на рождественские каникулы в Париж без согласования своей кандидатуры с завкомом.

Впрочем, он и теперь дальше тещиной дачи не выезжает. Наверное, не хочет… Но, главное, что может!

И это, бесспорно, хорошо!

А что же тогда плохо?

Плохо, что младшая дочь Тютькина и его старший сын употребляют наркотики. Приток которых раньше сдерживал тот самый «занавес» А теперь его нет…

Такое положение дел научный марксизм-ленинизм определял как диалектику. Когда с одной стороны — ну очень хорошо, а с другой — можно бы хуже, да хуже вроде уже некуда.

Единственно кто выиграл от открытия границ, причем без каких-либо оговорок, — это спецслужбы. К сожалению, не наши.

К примеру, раньше, чтобы провернуть на территории Советской империи какую-нибудь операцию, приходилось месяцами подбирать и разрабатывать подходящую кандидатуру, пробивать в границах «коридоры», устраивать тайники, «снимать» пароли, проводить подводки, вербовки и акции прикрытия… Теперь ничего пробивать не надо, теперь можно подойти к первому встретившемуся в правительственном коридоре чиновнику и предложить ему…

— Мы хочет предложить вашей страна большую партию дешевых компьютеров.