Ходжес наклоняется вперед, еда временно забыта.

– Когда?

– В прошлом месяце.

– И ты мне не сказал?

– Сейчас говорю. Потому что ты спрашиваешь. Поиски продолжаются. Этим занимаются копы округа Виктор.

– Кто-нибудь видел его в тех местах перед исчезновением Шейлы?

– Да. Двое мальчишек. Дэвис утверждает, что ходил по грибы. Гребаный Юэлл Гиббонс. Когда они найдут тело – если найдут, – старине Донни Дэвису не придется ждать семь лет, прежде чем подать прошение о признании ее умершей и забрать страховку. – Пит широко улыбается. – Подумай, сколько он сэкономит времени.

– А что насчет Паркового насильника?

– Это лишь вопрос времени. Мы знаем, что он белый, мы знаем, что ему двадцать или чуть больше, и мы знаем, что у него ненасытный аппетит к хорошо ухоженной дамской киске.

– Ловите на живца, так? Потому что он любит теплую погоду.

– Ловим и поймаем.

– Будет хорошо, если вы поймаете его, прежде чем он изнасилует еще одну пятидесятилетнюю даму, возвращающуюся домой с работы.

– Мы делаем все, что можем. – На лице Пита отражается легкое раздражение. Подходит официант, чтобы спросить, все ли в порядке, и Пит машет рукой, показывая, что пока они в его услугах не нуждаются.

– Я знаю. – Тон у Ходжеса успокаивающий. – А этот наш специалист по ломбардам?

Губы Пита растягиваются в широченную улыбку.

– Юный Эрон Джефферсон.

– Кто?

– Это его настоящее имя, хотя он называл себя Уай-Эй, когда играл в футбол за Городскую среднюю школу. Ты понимаешь, как Уай-Эй Титтл. Хотя его подруга – и мать его трехлетнего сына – говорит, что он называет этого парня Уай-Эй Титтис. Когда я спросил, в шутку или всерьез, она ответила, что понятия не имеет.

Это еще одна история, которую Ходжес знает очень хорошо: такая старая, что ноги, вероятно, растут из Библии… или в ней есть какая-то ее версия.

– Позволь догадаться. На его счету уже дюжина ограблений…

– Четырнадцать. Размахивает этим обрезом, как Омар в «Прослушке»…

– …и не попадается, потому что дьявол на его стороне. Потом он изменяет маме своей крошки. Та выходит из себя и сдает его.

Пит нацеливает палец в прежнего напарника.

– В яблочко. И в следующий раз, когда юный Эрон войдет в ломбард или в винный магазин, размахивая обрезом, мы будем знать заранее и, как ангелы, спустимся с небес.

– А чего ждать?

– Опять городской прокурор. Если приносишь Крутой Диане стейк, она говорит: приготовь его, как я люблю, а если он будет пережарен или недожарен, я отошлю его назад.

– Но вы его пасете.

– Готов спорить на комплект белобоких покрышек, что Уай-Эй Титтис будет в тюрьме округа до Четвертого июля. А в тюрьме штата – до Рождества. С Дэвисом и Парковым насильником, возможно, придется повозиться подольше, но мы их возьмем. Хочешь десерт?

– Нет. Да. – Официанту он говорит: – У вас все еще есть ромовый торт? С черным шоколадом?

Официант выглядит оскорбленным.

– Да, сэр. Всегда.

– Я возьму кусок. И кофе. Пит?

– Обойдусь оставшимся пивом. – С этими словами он выливает пиво из кувшина в свой стакан. – Ты уверен насчет торта, Билли? По-моему, ты набрал несколько фунтов с тех пор, как мы виделись последний раз.

Это правда. На пенсии в еде Ходжес себе не отказывал, но только в последние два дня она обрела для него вкус.