Арнольд смотрел на закрытую дверь. Смысла ни в чем не было. Что бы он ни сделал ТАМ, все оказалось напрасным. Эту женщину он точно не любил. И вспоминать, что он сделал, он даже не желает. Он вообще не желает ничего.

Арнольд прошел в комнату, отпер дальний ящичек и достал фотографию. Долго смотрел, потом засунул руку подальше и нащупал холодную гладкую рукоятку. Снова посмотрел на фото. На круглое веселое личико наплыло другое лицо… бледное, увядшее, с неулыбающимся ртом. Оно было ему еще дороже того, полудетского лица… Но он не хотел, чтобы она стала такой . Как и не хотел, чтобы она стала той дорогой шлюхой, что вышла за дверь.

Арнольд оттолкнул рукоятку. Нет. Не сейчас… Этот шаг всегда в его руках.

Арнольд запер ящичек. Он знает, что ему делать, и что отдать взамен. Потому что просто так Первый не отдаст. Небось, мечтает о единоличной Нобелевской премии.

Через двадцать минут быстрой езды он вошел в лабораторию. Кивком позвал Первого заместителя в свой кабинет.

Они говорили не менее часа. Первый иногда что-то переспрашивал и, получив ответ, согласно кивал. Такого сотрудники давно не видели и с любопытством поглядывали на стеклянную дверь.

Первый встал, вышел в лабораторию, отпер свой персональный шкаф, достал маленькую серую коробочку и отнес в кабинет. Написал что-то на бумажке и отдал вместе с коробочкой Арнольду. Они пожали друг другу руки – это было невидано…

Арнольду снова пришлось пройти тот же процесс подготовки – это не заняло много времени.

* * *

– Я давно тебя не видела, – задумчиво сказала Тина.

– Я на практике, приехал повидать родителей, и снова уезжаю.

– Ты знаешь, Нолик… я выхожу замуж…

– Поздравляю.

Да, она выйдет за Витьку замуж. А Нолик, вернувшись с практики, узнает об этом, и больше не захочет ее видеть. Отрежет ее от себя навсегда. Они никогда больше не встретятся, до того самого случая, который вдруг столкнет их через много лет. Так было и так опять будет . Только та встреча уже под большим вопросом…

– Возьми. – Арнольд протянул ей маленькую серую коробочку и бумажку.

– Что это? Подарок? – улыбнулась Тина.

– Это лекарство. Очень сильное. – Он стал говорить быстро и настойчиво. – Ты сама знаешь, что у Витьки есть большая проблема. Когда увидишь, что совсем плохо, ты почувствуешь это… будешь давать лекарство вот по этой схеме, как написано. Это средство уникальное, его пока нигде в мире нет. Ты спасешь его… и себя. Ты должна мне поверить, ты должна это сделать!

– Ты всегда всё преувеличиваешь, – неохотно проговорила Тина. – Витька вовсе не так уж…

– Возьми, Тина, – прервал ее Арнольд. Он сам открыл ее сумочку и положил туда коробочку с бумажкой. – Только сделай это. – Он заглянул в недовольные малахитовые глаза. – А теперь извини, я спешу. У меня мало времени… Прощай.

– Почему прощай? – удивилась Тина.

– Так… Я люблю тебя. – Последние слова он сказал тихо, уходя от нее быстрыми шагами. ВРЕМЕНИ почти не оставалось. Да оно ему уже было и не нужно. Он успел. Они с Первым обо всем договорились. Первый сказал: «При таком раскладе, личном, так сказать, извини, больше ВРЕМЕНИ дать не могу. Оно нам нужно самим для исследований». Он не попрощался с сотрудниками. Первый им все скажет. Теперь он будет Главным. У него даже глаза засверкали. Что ему теперь эта коробочка? Отдал и глазом не моргнул. У него идей полная голова, на Нобелевскую хватит. Наконец он будет делать всё сам, и делать, что он хочет. А Нолик найдет себе другое занятие, у Нолика тоже голова не пустая.