– Места он почти не займет в твоем узелке, да и весит немного.

Мия кивнула. Странный все таки подарок на память. Может, они видятся последний раз в жизни, а бабушка дарит ей всего то расколотую ракушку с пляжа, одну из тысячи точно таких же. Бабушка обняла ее.

– Все лодки стремятся в море. Такой уж у лодок удел.

– Я ведь не лодка.

– Какая, к черту, разница? Придет время, и единственное, чего тебе будет хотеться, – это посидеть у камина с чашкой крепкого чая в руках, кутаясь в теплый плед. Но пока это время не настало, я буду строить тебе лодку, птичка. Клянусь, это будет лучшая лодка на свете! Ступай.

Бабушка почти вытолкнула Мию на тропинку.

У повозок Мию встретили собаки: Буль, Тулуп и Пенка. И Крошка Си. Она сидела на заборе, огораживающем заброшенное поле, на котором стояли повозки агибов, и улыбалась Мии.

– Я знала, что ты удерешь. – Крошка Си протянула Мии разноцветный леденец. Мия таких никогда не видела. – Рич расплакался, как девчонка, когда отец вернулся от вас ни с чем. Но я знала, что ты удерешь. Я бы удрала.

– Я ведь не ты, – улыбнулась Мия.

Она не лодка, она не Крошка Си. Но, может быть, в ней есть что то от той и от другой.

Горячий шоколад с дорожной пылью вместо сливок

В повозку било солнце, солнце со всех сторон. Мия думала, что внутри будет прохладно, но уже к полудню ткань повозки нагрелась так, что трудно было дышать. Поэтому они с Крошкой Си откинули полог и сели на бортик. Смотрели, как убегает дорога.

– Я попала в свою книжку, – вздохнула Мия.

Рич сидел на козлах и горланил какую то незнакомую Мии песню:

Мне сегодня радостно,

И так теперь и будет!

Дорога, дорога катится

Желтой лентой судеб!

Маттеа, детка, боже мой,

Дождись меня, дождись!

Вернусь не скоро я домой,

Но ты меня дождись!

Сильвер кружился в высоком, жарком небе; семенил за повозкой серый ослик.

– Лу и Лота тоже ваши родственники? – спросила Мия.

– Да, младшие сестры отца. Они близнецы.

– Я поняла.

С Лу и Лотой она познакомилась утром. Они были молодые, красивые и очень похожие, но держались замкнуто и отстраненно, будто у них был какой то секрет, один на двоих. Мия подумала, что за два дня узнала больше новых людей, чем за всю предыдущую жизнь.

– Хочешь горячего шоколада?

– Шоколада?

Честно сказать, Мия никогда не пробовала шоколад, тем более горячий. Бабушка Гаррэт убеждала ее, что дарила ей как то плитку шоколада на день рождения, но, наверное, это было очень давно, и Мия этого не помнила.

– Ты думаешь, я не смогу приготовить горячий шоколад, потому что кибитку трясет? Ха! – И Крошка Си скрылась в их душном доме на колесах.

«Какое удивительное слово «кибитка», – подумала вдруг Мия. И что то щелкнуло у нее в голове. «Кибитка», «кибитка»… Она дотянулась до своего узелка и достала книгу. Развернула косынку Лизы и не удержалась, понюхала. Она пахла Лизиными волосами, их комнатой, домом и немножко мамой.

«Ну и пусть! – нарочно сердито подумала Мия. – Они все равно не любили меня! Я им нужна только для того, чтобы следить за девочками и полоть грядки!» Она открыла книгу, впервые заметив, какая удивительно гладкая у нее обложка. А ведь на чердаке казалось, что книга вся покорежена временем, что ее хлестали дожди и перелистывали тысячи рук.