А про себя добавила: «Я этого всю жизнь ждала! И теперь опять целую вечность ждать, чтобы еще раз сюда попасть! Эти башмаки не скоро износятся, а папа говорит, что нога у меня, может, больше и не вырастет».

– Хорошо, – сдалась мама, отпуская ее руку. – Нам надо в лодочный ряд, потом в мясной и в мэрию. Где ты будешь нас ждать?

– Я посмотрю на карусель и схожу еще в книжную лавку, мне Санди про нее рассказывал, и еще я лодки посмотрю, я бабушке обещала, и…

– И потом придешь вот сюда, к этой кондитерской, ее отовсюду видно, и будешь нас ждать! Слышишь, Мия? Обещай!

– Обещаю!

– Ни с кем никуда не ходи! Кто бы что тебе ни говорил!

– Мааам! Я же не Тина! Я же взрослая!

– Но ты здесь первый раз и…

– Оставь ее, – вмешался папа. – Надо же и ей привыкать к самостоятельности. Пойдем, Эрли. Долго не гуляй, Мия.

И Мия получила свободу. Она побродила по круглой площади, от радости ничего почти не видя, ни во что не вникая. Она вбирала в себя гомон толпы, разговоры людей, запахи, случайные прикосновения… Один раз ее чуть не сбила с ног какая то девчонка. На ней было странное коричневое платье чуть ниже колен – наверное, она где то зацепилась им и оторвала подол, невозможно же ходить в таком коротком просто так! И у нее были стриженые волосы, всклокоченные, спутанные, будто она ни разу в жизни не брала гребень. А взгляд! Совершенно дикий был взгляд. Но глаза красивые – сине зеленые, как море. Дикарка сильно толкнула Мию и сама шарахнулась в сторону, но Мия только улыбнулась, так все происходящее было не похоже на ее обычную жизнь. И странная девочка с глазами цвета моря криво улыбнулась в ответ, прежде чем исчезнуть в толпе. Это маленькое происшествие будто вывело Мию из транса. Она осмотрелась, выбирая, куда сначала пойти. Ей хотелось и в книжный ряд, и в игрушечный, и в кондитерскую, около которой ее оставили. Она уже решила, что да, пожалуй, она начнет с книжек, но вот тут то и случилось самое главное.

Сначала она услышала:

– Кроококоуул…

Потом синяя птица спланировала с высоты и уселась рядом с нею на скамейку, и тут же прямо с дерева спустился мальчишка в странном обтягивающем костюме, ярко красном, блестящем. У него были гладкие черные волосы, стянутые на затылке в хвост, и большие темные глаза. Он внимательно посмотрел на Мию, а потом сказал:

– Так вот она какая, да, Сильвер?

– Я не Сильвер, – пробормотала Мия и поспешно вытащила леденец изо рта.

Мальчик расхохотался, запрокинув голову:

– Конечно, ты не Сильвер! Сильвер – это птица. Мы с ней тебя искали.

– Зачем? – испугалась Мия. Она, конечно, стащила свечу у лавочника Буна, но об этом никто никто не знает, и было это три месяца назад, и вообще, ей очень она нужна, а родители бы ни за что не купили!

Мальчишка вдруг стал очень серьезным, наклонился к Мии (и она ощутила еле слышный запах кофе и корицы) и сказал тихо:

– Надо.

Мальчик долго вел ее узкими улочками и переулками, у Мии даже голова закружилась. Она сама не понимала, почему слушается этого… Рича. Так он назвался. Какое странное имя!

– Мы издалека приехали, – сказал вдруг Рич, будто прочитав ее мысли, – из другой страны. Мы всегда путешествуем, не сидим на месте.

– А кто вы?

– Бродячие артисты. «Театр дядюшки Арса»! – крикнул мальчишка, будто зазывая зрителей, так что на них даже заоглядывались, и пояснил: – Дядюшка Арс – мой отец. Он хозяин театра. А твой кто?

– Смотритель маяка.

Рич резко затормозил, сшиб какого то дядьку. Тот дал ему подзатыльник, но Рич только ойкнул и потер голову.