Кей кивнула:

— Прекрасно.

Они выехали из города, и Митчелл не произнес ни слова, пока мощная машина пожирала милю за милей. Минут через двадцать он свернул с дороги, и перед ними открылась снежная долина, отгородившаяся от мира высокими голыми деревьями. Только одинокая птица иногда пролетала над головой, и больше ничего не нарушало покоя занесенного снегом пространства, в котором, казалось, остановилось время.

Некоторое время Кей сидела, глядя перед собой, затем заставила себя повернуть голову и взглянуть на Митчелла.

Он стиснул зубы.

— При первой встрече мы много наговорили друг другу, — спокойно сказал он. — Помнишь?

Помнит ли она? Его слова преследуют ее до сих пор.

— Что наговорили? спросила она с опаской.

Митчелл издал короткий невеселый смешок.

— Глупости. — Он нетерпеливо откинулся на спинку сиденья, но Кей заметила, что он слегка нервничает. — Тогда мне казалось, что я так чувствую, что я никогда… — Он замолчал. — Я хочу сказать, что…

Он снова умолк. Кей смотрела на него, не веря своим глазам. Митчелл, хладнокровный, безжалостный, краткий и немногословный Митчелл, язык которого режет как бритва, не мог найти слов!

— Я люблю тебя, Кей, — мрачно произнес он.

Она смотрела на него, и где-то в глубине ее сознания промелькнула мысль, что, даже признаваясь в любви, Митчелл не может не отличаться от других мужчин. Он говорит так, будто выносит ей смертный приговор, а не предлагает то, чего она хочет больше всего на свете.

— Я знаю, ты еще не чувствуешь того же, что я, и мне это понятно. — (Кей замерла, не смея поверить, что ее надежды сбываются.) — Но при нашей первой встрече мы договорились: если ситуация у кого-нибудь из нас изменится, он должен сказать об этом другому. Вот я и говорю. Я сыт по горло осторожностью и сдержанностью, и этот последний эпизод с теми ублю… — Митчелл прервал себя и сделал глубокий вдох, — с теми взломщиками оказался последней каплей. Я должен иметь право душить таких подонков, потому что они осмелились приблизиться к женщине, которую я люблю, — гневно закончил он.

Кей вглядывалась в его потемневшее лицо и думала о том, что она никогда не любила его так сильно, как в этот момент.

— Я хочу, Кей, чтобы у нас было общее будущее, — вновь заговорил Митчелл после небольшой паузы. — Хочу… я хочу многого. Но я не буду торопить тебя, я буду придерживаться этого… — И вдруг, как будто в опровержение своих слов, он взорвался: — Да скажи же что-нибудь, черт подери!

Кей с трудом старалась сдержать слезы.

— Ты… ты уверен? Я хочу сказать, ты правда уверен? Ведь у меня девочки…

— Никогда в жизни я не был так уверен. — Митчелл пристально посмотрел на Кей, и выражение его лица изменилось, когда он заметил, что у нее дрожат губы. — Я хочу, чтобы ты навсегда вошла в мою жизнь, чтобы кольцо на твоем пальце отпугивало хищных волков и говорило им, что ты — моя. Это шовинизм?

— Вероятно. — Слезы брызнули у Кей из глаз, но робкая улыбка задрожала у нее на лице.

Митчелл неуверенно протянул руку и прикоснулся к слезинке, повисшей у нее на реснице.

— Это значит, что ты немножко любишь меня? — потрясенно спросил он.

Он выглядел таким красивым и сильным, что Кей изумленно спросила себя, чем она заслужила любовь такого мужчины. Потому что это была любовь, она сияла в глубине его глаз. Сердце Кей наполнилось такой радостью, что у нее перехватило дыхание.