— Чего?! — удивились Лялька и Иришка одновременно. Красный свет, прохода нет.

— Балдеет Наташка все, — осуждающе сказала сестра, — добалдеется. Старость у женщины быстро наступает.

— Точно, — подтвердила разумная Лялька, — она окажется, как попрыгунья-стрекоза!

— Уже зеленый свет, девочки, а мы все стоим и сплетничаем. Нехорошо.

— И не сплетничаем мы вовсе, — перебежав через дорогу, обиженно ответила мне Иришка, — мы ее жалеем. Она не понимает жизни — всегда была под родительским крылышком.

— Ну ты загнула! Ее мать бросила, когда она крошкой была, бабке с дедкой кинула, сирота она неприкаянная!

— Так это же еще лучше, — не согласилась с Лялькиным возражением Ирка, — бабки дают самое хорошее воспитание и обожают внуков.

Поэт жил в новенькой семнадцатиэтажке. Мы отыскали его подъезд. Наталья еще не подошла.

— Сейчас причапает, начнет свои фокусы показывать, ей бы моего Шурика, быстро бы дурь выбил!

— А знаете, что мой Олег про нее сказал… — понизив голос и оглянувшись, начала было Лялька. Но я прервала ее. Хватит нам уподобляться базарным торговкам. Наталья лучше всех нас в тысячу раз. Уж Ляльки, несомненно. Толстая кляча. Директорская жена будет, жиры бы свои лучше растопила, а то скоренько надоест своему хазбенду!

Во двор влетела Наталья.

— Милые вы мои! Как я рада вас видеть!

И я неожиданно догадалась, почему она решила, что у нее должен косить глаз: она ведь тоже — Натали!.

Вчетвером мы утрамбовались в лифте и поднялись на девятый этаж.

Поэт Мартынов действительно оказался похожим на Мальвину.

… На газоне сидел кот. Он сливался со своей увеличенной тенью и казался не котом, а тигром. Осколки стекла поблескивали, как его выкатившиеся глаза. Мы возвращались вдвоем с Натальей. Иришка и Лялька умчались на такси — их ждали. А меня Игорь сегодня вряд ли рассчитывал видеть, и нарываться на его очередную шамаханскую шмару, как выразилась бы Катька, отказавшаяся с нами идти к поэту, не хотелось. И я свернула вместе с Натальей к ее дому.

В ее комнате на стене появился новый рисунок — небольшой светлый коттеджик, похожий по форме на НЛО.

Мы пили чай, за окном пошел дождь, его мерный шум навевал на меня, как, наверное, на всех людей, тихую щемящую грусть. Исчезни я сейчас совсем из Натальиной жизни, печально подумалось мне, она вряд ли вспомнит обо мне, я для нее — случайная попутчица в купе несущегося сквозь ночь скорого поезда и только… Что-то подобное я попыталась ей объяснить.

— О чем жалеть, ведь каждый в мире странник, придет, зайдет и вновь оставит дом… — Она приоткрыла окно сильнее. Казалось, дождь шумел уже прямо в комнате.

— Видишь ли, — забираясь с ногами на клетчатый диван, заговорила она, — именно со случайностями, как с ветряными мельницами, пыталась я сразиться в юности. Мне хотелось опровергнуть случайность, чтобы убедиться в существовании каких-то тайных законов, непреложных для человеческих жизней. Конечно, чаще всего я думала о любви. Если существует судьба и существует человек, предназначенный судьбой именно для меня, так приблизительно рассуждала я, то что было бы, если бы вдруг я, такая как есть, родилась не здесь, в нашем городе Н., а, предположим, в Мексике. Перевели бы отца туда на работу в посольство. И вот в этой самой Мексике, когда мне исполняется двадцать, встречаю я человека, которого, как мне кажется, начинаю любить. Но ведь это и есть случайность! Окажись я не в Мексике, а в Бразилии или в Минске, я бы в том же самом возрасте, или чуть раньше, или чуть позже, встретила совершенно другого человека.