– Только благодаря чуду мы доберемся до центра, чтобы нас не остановили из‑за разбитого стекла.

– Скажем, это хулиганы, – сказал Джек. Он повернулся к Вики, которая сидела на руках у матери, и погладил ее по руке. – Теперь ты спасена, Вики.

– Да, – проговорила Джия, улыбнувшись и щекой прикоснувшись к голове дочери. – И все благодаря тебе, Джек.

Джек увидел, что девочка спит.

– Это моя работа.

Джия ничего не сказала. Вместо этого она взяла Джека за руку, а он, посмотрев в ее глаза, не увидел в них больше страха. Остановись, мгновение! Вот так бы на всю жизнь: рядом спокойно и мирно спит Вики, а Джия нежно смотрит на него.

Она закинула голову и закрыла глаза.

– Все действительно кончено?

– Для тебя да. Но я... еще должен кое‑что предпринять.

– Это касается женщины, – утвердительно проговорила Джия.

Джек кивнул и подумал о Калабати, которая осталась в его квартире, и о том, что, возможно, происходит с ней. Он попросил Эйба:

– Высади меня у моей квартиры. Ладно, Эйб? А потом отвези Джию домой.

– Но ты не сможешь сам позаботиться об этих ранах! – запротестовала Джия. – Тебе нужен доктор.

– Доктора задают слишком много вопросов.

– Тогда пойдем с нами. Я тебя перевяжу.

– А вот это подойдет. Я приеду, как только закончу свои дела.

Глаза Джии сузились.

– Что же ты должен сделать для нее столь важное, что не может подождать?

– У меня есть кое‑что, принадлежащее ей, – он показал на ожерелье, – я должен вернуть это.

– И нельзя повременить?

– Боюсь, что нет. Я взял его без разрешения, а недавно узнал, что оно ей жизненно необходимо.

Джия ничего не сказала.

– Я приеду, как только смогу.

Вместо ответа, Джия отвернулась и подставила лицо под ветер, прорывающийся в незастекленное окно.

Джек вздохнул. Как он мог объяснить ей, что эта женщина, к которой она ревновала, к данному моменту уже, наверное, превратилась в древнюю старуху? Как он мог убедить в этом Джию, если еще сам с трудом верил в это?

Остаток поездки прошел в молчании. Проехав по Гудзон‑стрит, Эйб повернул на Восьмую авеню, ведущую к западной части Центрального парка. По дороге им встретилось несколько полицейских машин, но ни одна не была достаточно близко, чтобы заметить отсутствие лобового стекла.

– Эйб, спасибо за все, – сказал Джек, когда грузовик остановился у его дома.

– Хочешь, мы подождем тебя?

– Нет. Возможно, это займет у меня много времени. Еще раз спасибо. Утром я расплачусь с тобой.

– Хорошо, приготовлю счет.

Джек поцеловал в голову спящую Вики и вылез из машины. Он едва мог разогнуться от боли.

– А потом ты приедешь? – спросила Джия, наконец повернувшись к нему.

– Как только освобожусь, – сказал он, обрадовавшись, что приглашение осталось в силе. – Если, конечно, ты не против.

– Не против.

– Тогда приеду не позднее чем через час. Обещаю.

– С тобой правда все будет в порядке?

Джек был благодарен ей за заботу.

– Уверен в этом.

Он закрыл дверцу и долго смотрел вслед отъезжающему грузовику. А потом начался длительный подъем на третий этаж. Но когда он с ключом в руке дошел до двери, его охватили сомнения. Что ждет его за дверью? Ему хотелось, чтобы передняя комната была пуста, а молодая Калабати спала. Тогда он оставил бы оба ожерелья на ночном столике, где она, проснувшись, и обнаружила бы их. А сам бы поехал к Джии. Но это самый простой путь.