Крутой спуск; под ногами захлюпало. Небольшой заливчик зарос камышом. Артур не заметил бы лодку, если бы не врезался в борт ногой. Старая плоскодонка лежала на берегу; весел не было, но он был готов грести руками. Утопая в жидкой грязи, он столкнул лодку на воду, почти уверенный в том, что ветхая посудина затонет через пару минут. На дне лодки плескалась черная лужа, однако вода почти не прибывала. Он промочил ноги, и это троекратно укрепило его решимость. По его расчетам, было далеко за десять часов вечера. Он помог Зое забраться в лодку и бросил рюкзак ей на колени. Потом оттолкнулся от берега и присел на корме.

* * *

Лодка медленно двигалась по узкой протоке, раздвигая корпусом камыши. Артур цеплялся за стебли и тянул их на себя, пока не выбрался на чистую воду. Здесь он огляделся по сторонам. Судя по озаренным луной верхушкам деревьев, западная и восточная оконечности озера находились от него на равном расстоянии. Темный горб впереди и справа мог быть островом…

Он начал грести ладонями; это согревало его, и к тому же, у него появилась ясная цель. Прямо перед ним маячило серое испуганное лицо Зои. Он осклабился, снова ощутив себя хозяином положения…

Вода была ледяной и показалась ему какой-то вязкой. Он непрерывно работал руками в течение десяти минут. Берег отдалился и слился с темной полосой леса. Лодка была крайне неустойчивой. Артур чувствовал себя мухой, ползущей по поверхности зеркала. Очень ГОЛОДНОЙ мухой. Вода скапливалась на корме и вскоре насквозь пропитала не только его кроссовки, но и джинсы. Гениталии съежились до минимального и смехотворного размера. Артур продолжал яростно грести, выдыхая ругательства вместе с воздухом.

Вдруг он заметил странную вещь: светящиеся прямоугольники окон не приближались. Более того – их заволакивала туманная дымка, хотя раньше не было и намека на испарения. Он никогда не слышал о НОЧНОМ тумане… Бесформенные дымчатые клочья подтягивались со всех сторон к середине озера. Это выглядело, как сжимающееся кольцевое облако, внутри которого заблудился тусклый болотный свет. Вскоре оно поглотило последние ориентиры.

Артура охватила легкая паника. Он облизал губы и попытался сосредоточиться на своем однообразном и не слишком эффективном занятии. Он думал, что его кисти потеряли чувствительность, но когда к его коже прикоснулось что-то, он сразу же ощутил это. Плавающие водоросли? Гниющая ветка? Дохлая рыба?.. Прикосновение повторилось еще дважды, прежде чем он перегнулся через борт и стал всматриваться в глубину.

Его страх был неосознанным и до сих пор представлял собой некое внутреннее неудобство. В воде мелькнуло что-то свинцово-бледное, похожее на рыбий живот. Он все еще испытывал брезгливость, а не ужас… До той секунды, пока белые и твердые, как фарфор, пальцы не обхватили его запястье. Тогда он закричал, однако ватный туман поглотил все звуки… Артур помнил перекошенное и смазанное лицо своей подружки. Возможно, она тоже кричала, но он ничего не слышал…

Все перевернулось, и в холодном сумраке, озаренном сиянием умирающей луны, он увидел совсем другое лицо.

Глава четвертая

Жена Гальберта почувствовала «легкое недомогание» после восьмой (по приблизительным расчетам Стеклова) рюмки коньяку. Она предложила ему осмотрет