— Я не подведу вас и не помешаю в вашей работе, — коротко, четко ответил француз. — Еще и толк будет...

Сумерки залегли над утомленной долиной, в глубине которой виднелись огни Эмировой виллы. Стемнело быстро, буквально за четверть часа. Эту четверть часа мы потратили на устную отработку деталей предстоящей операции. Думаю, что наличного вооружения нам должно будет хватить. И вообще, в этом деле чем меньше выстрелов и взрывов — тем лучше...

Мы подъехали к шлагбауму, где в будке сидел охранник, и под шум мотора Артист выстрелил в него из пистолета с навинченным глушителем. Да, об оружии. Мы хорошо снарядились для этой вылазки, хотя и предполагали, что это будет только разведка, без силовых действий. Однако учли на этот раз все. Помимо четырех автоматов Калашникова, уже неоднократно упомянутых выше, мы располагали так называемым штурмовым пистолетом «гюрза» (у Дока), чрезвычайно удобным в бою шестнадцатизарядным «глоком» и маленькой серебристой «береттой» (это — у Артиста), а также маленьким ручным гранатометом одноразового действия, снабженным гранатой осколочно-кумулятивного действия. Граната уже была заряжена. Гранатометом был вооружен я сам.

Без особых проблем сняв охрану на шлагбауме, мы подъехали к воротам. На наше счастье, поста здесь не было, и Док сам оттянул массивную металлическую створку, пропуская машину на территорию. Это очень кстати, что накануне Муха и Боцман разнесли эти ворота на «КамАЗе». Очень кстати...

Джип подъехал к самому парадному входу. Наверно, Эмир еще не закончил отделку своего особняка: неподалеку были сложены какие-то строительные блоки, кирпич, у стены стоял грузовик, нагруженный кафелем, что ли... На ступенях парадной лестницы (ну куда ж такому человеку, как Эмир, без парадной лестницы?) стоял бородатый Гвидо. Я сразу его узнал, хотя видел вживую только один раз, да и то издали. При виде этого итальянца в столь непривычной среде Артист схватил меня за руку и выговорил:

— Как швейцар встречает нас, а?

Гвидо спустился на несколько ступенек и крикнул:

— А, привез? Молодец, таджик. Вынимай девчонок-то.

Наш небритый водила вытянул из салона свою подрыгивающуюся тушку и вдруг, подпрыгнув на месте, разинул рот, чтобы...

Наверно, он хотел заорать Впрочем, я не стал гадать, что он хотел, Я возник у него за спиной, как получасом раньше Док, но, в отличие от Перегудова, был не столь милосерден. Я перехватил голову водилы и, зажимая раззявленный рот, одним коротким резким движением свернул ему шею. Треснули, ломаясь, позвонки.

В то же мгновение Артист двумя пистолетными выстрелами снял Гвидо. Одна пуля вошла прямо в округлившийся от недоумения рот, вторая попала в сердце. Артист и «беретта» с глушителем, как всегда, сработали точно.

Я еще раз прикинул расклад. В доме должно находиться около пятнадцати человек, все они прекрасно вооружены. Судя по всему, никто из них ничего пока не услышал и не поднял тревоги, хотя трое людей Эмира и Густери уже были уничтожены. Я извлек из машины гранатомет, повесил на левое плечо — еще не время им воспользоваться. На шее у меня был АКМ. Наконец-то мы окунемся в свою стихию — стихию боя, молниеносного и беспощадного! И да поможет нам Николай-угодник!

Окна третьего этажа в обращенном к нам фасаде горят. Нет сомнения в том, что именно там находится Эмир и его люди.

— Вперед! — коротко выдохнул я.

Двери распахнуты. Мы бесшумно просачиваемся внутрь дома, беззвучной серой лентой бьется под ногами мраморный пол. Богато живет Эмир, хотя и не успел все под евро оформить. Лестница, ковровая дорожка, радужные огненные кляксы светильников на стенах. Прямо на нас вываливаются двое бородатых боевиков Эмира, и Док без раздумья вскидывает автомат и снимает их очередью.