— Ты прямо в лице переменился, когда договаривал. Что ж... рассказывай. Вижу, тебе есть что сказать.

V

Муха, Док, Боцман и Артист сидели в офисе созданного недавно (Боцманом и Мухой на пару) детективно-розыскного агентства «X». Их досужее время можно полностью проиллюстрировать известным детским стихотворением, которое припомнят, верно, даже самые неразвитые личности (конечно, при условии, что они родом не из предгорного кишлака под Самаркандом):

Дело было вечером,

Делать было нечего.

Толя пел, Борис молчал,

Николай ногой качал.

При моем появлении Артист вскочил, обмотал голову полотенцем и запел, извиваясь, как подвыпившая восточная танцовщица:

Шахрисабз, Шахрисабз наполнен радостью и светом,

Шахрисабз, Шахрисабз, тэбэ пою я песню эту!..

— Остынь, вертушка, — добродушно сказал я. — Здорово, ребята. Просьба выслушать монолог восточного гостя.

— Как отдохнул? Как Узбекистан?

— Милейшая страна. Там такие обаятельные верблюды, не поверите. Воспоминания нестираемые. Особенно после того, как один в меня плюнул и рубашку пришлось выбросить. Добрый верблюд. Чем-то на нашего Артиста смахивает.

— Ты мне просто завидуешь, так и скажи, — беззлобно сказал Артист, он же Семен Злотников.

— Ну-ну, — проронил я. — Я вижу, ребята, вы тут немного изнываете от безделья. Что, мертвый сезон?

— Да нет, — последовал ответ, — просто отдыхаем. Кстати, Пастух, об отдыхе: как насчет того, чтоб сгонять в баню? А то мы уже который день собираемся, но то одно мешает, то другое. Тем более там, в Азии, уже, поди, жара... Даже в апреле.

— Я думаю, что вы лучше оцените это сами, ребята, — Сказал я.

Муха и Док переглянулись. Боцман откинулся на спинку кресла и стал похлопывать ладонью по подлокотнику, с интересом глядя на меня и ожидая, что же я скажу дальше. Артист же осведомился:

— Что значит — сами?

— А то и значит.

— Ну?..

— Есть предложение смотаться в Самарканд, парни, — сказал я. — Предложение свежее, поскольку я только что вышел от Голубкова. Мы проговорили около двух часов, а потом он еще с четверть часа снабжал меня инструкциями куда более подробными, чем обычно, как будто до сих пор сомневался в нашей и моей, в частности, адекватности. Так вот. Есть дело. Дело серьезное. Ну это, наверно, понятно и так — управление нас для других дел не держит.

Они переглянулись.

— Я, между прочим, только сегодня слышал, что там какая-то заварушка... Где-то не то в Самарканде, не то в его окрестностях, — сдержанно заметил Док, снова переглядываясь с Мухой. — Средняя Азия вообще в последнее время редко располагает к спокойным думам, как это было раньше.

— Когда это — «раньше»? — откликнулся Артист. — До нашей эры, что ли? Или в Средние века? Да там и тогда разные товарищи буянили... Чингисханы разные, Тамерланы и прочие... Я понял, ты имеешь в виду Союз, но там и при Союзе никогда спокойно не... Не было.

— Вот-вот, и сейчас тоже неспокойно и, как ты выразился, Док, СВОЕОБРАЗНО, — отметил я. — Для затравки расскажу вам одну сказочку. Немного жутковатая сказочка выйдет, но с самым современным звучанием.

— «Было у одного богатого бая сорок баранов и один сын, да и тот, если признаться...» гнусаво завел Артист, явно стилизуясь под манеру среднеазиатских сказителей.

Я махнул рукой, обрывая его паясничанье, н начал излагать.