Лорен вздохнула. Она сказала больше, чем собиралась, и теперь ей придется лгать. Она не предполагала, что это будет так трудно. Особенно теперь, когда его глаза смотрели на нее с таким сочувствием.

Должно быть, в ее глазах отразилось отчаяние, потому что он неожиданно отступил.

— Извините, — сказал он. — Я не хотел воскрешать печальные воспоминания.

Тихое сочувствие в его голосе удивило ее. Но в нем все удивляло и пугало ее, потому что она поняла, что он ей нравится. А она не могла этого допустить. Если она сейчас не начнет выполнение своей миссии, она никогда ее не выполнит. Она понимала это так же ясно, как знала, что солнце всходит каждое утро.

— Ничего, — сказала она, встречаясь с ним взглядом. — Они оба умерли в Виргинии.

— Конфедераты?

— Да.

Это была ее первая ложь, смелая и отвратительная. Лорен было неприятно сознавать, как легко слетали с ее губ эти слова. Мистер Филлипс хорошо выполнил свою задачу, выбрав ее, и мысль об этом не доставила ей удовольствия. Он молчал, и она испытала облегчение оттого, что он не стал выражать ей пространных соболезнований.

— Как случилось, что вы приехали в Нассау? — спросил он вместо этого.

— Я жила в Мэриленде. Многие из наших соседей были сторонниками северян. Жить там… становилось неудобным, и дядя Джереми пригласил меня побыть с ним несколько месяцев. Так казалось… лучше всего.

Его синие глаза, эти удивительные темно-синие глаза несколько мгновений испытующе смотрели на нее.

— Должно быть нелегко было оставить все, что вы знали, оставить свой дом.

В голосе его чувствовалось глубокое понимание, и это показалось ей странным для человека, который сделал море своим домом.

— Да, — ответила она просто. — А ваш дом?

На лицо его набежала тень.

— В настоящий момент у меня нет дома.

— За исключением вашего корабля?

— За исключением моего корабля, — подтвердил он.

— А семья?

— У меня нет семьи.

— За исключением Сократа?

— За исключением Сократа, — вновь подтвердил он, слегка улыбнувшись. — Но я не думаю, что он воспринимает наши отношения таким образом.

— Думаю, что он именно так и считает, — сказала она мягче, чем собиралась. Она поняла, что они смотрят друг на друга, словно в трансе. Натянутость между ними росла, волнение сделало их лица напряженными, глаза их смотрели настороженно, словно происходило нечто необычайное, нечто нежелательное.

— Семейное сходство?

Адриан неожиданно усмехнулся, и она поняла, что он пытается нарушить это странное ощущение остановившегося времени, которое снизошло на них обоих. Она окинула его взглядом. Он был одет в светло-синий сюртук, безупречно сидевший на широких плечах, и темно-синие брюки, облегавшие длинные, хорошей формы ноги. Его роскошные, с красноватым отливом, волосы цвета спелого каштана были густыми. Они слегка вились надо лбом и на шее, подчеркивая его сильные правильные черты. Лоб его был широким, и прочертившие его черные брови от природы изгибались таким образом, что придавали его лицу удивленное выражение. Высокие скулы, широкий рот, квадратная челюсть. Несмотря на ушибы и синяк под глазом, это было красивое лицо. Если бы она ничего не знала об отрицательных чертах его обладателя, она могла бы подумать, что это замечательное лицо. Но она знала. Невысказанные слова взывали к ее долгу. Он был приспособленцем, искателем приключений. Но когда он улыбался… Господи Всевышний, она забывала обо всем!

— Теперь, когда вы об этом упомянули, можно сказать, что есть небольшое сходство, — сказала она, забыв обо всем, кроме почти магнетического очарования этой улыбки.