Рите представить страшно!

А кто рекомендовал Колосова? Ольга! А саму Ольгу — Рита. Значит, ей, Рите, и отвечать перед шефом.

Одной?!

Несправедливо!

Лелька, услышав про детей, мужа и сестру, почти без чувств упала в кресло у журнального столика. Недавний кураж куда-то исчез, она была в панике. Лишь приятное тепло — Коська прижимался к ногам — немного успокаивало и удерживало от слез.

Как она могла не подумать о детях?!

Выходит, Томик была права, как ни печально признать.

Лелька лихорадочно перебирала в уме различные варианты — что же предпринять? — и не находила нужного. Любое ее неосторожное действие могло привести к настоящей катастрофе. Мишку с Диночкой сегодня же могли похитить, а бедного Сережу — убить. Томика же…

Лелька испуганно зажмурилась, представив на секунду гнев младшей сестры. Праведный гнев, нужно сказать.

Лелька горестно засопела: Тамара запросто обвинит ее во всех смертных грехах. Еще и к Сереже сунется, решив, что нет другого выхода. И что тогда? Страшно представить!

Матерь божья, только-только Лелька клятвенно обещала мужу заняться детьми и домом! Мол, никаких авантюр, она станет просто паинькой. А если вдруг случайно во что-нибудь вляпается, первым об этом узнает Сергей.

И кто ее за язык тянул обещать ТАКОЕ?!

Лелька мысленно дала себе самую страшную клятву: это в последний раз! Лишь бы все закончилось хорошо.

Поразмыслив, наметила хоть какой-то план действий. Главное — помириться с Томиком. Срочно. И вместе заняться поисками малолетнего воришки.

Единственный выход забыть об ужасной истории — вернуть сумку. Именно сумку. Не выдавая глупого беспризорника.

Тамара права: его просто прибьют. И хотя мерзкий мальчишка вполне заслужил, чтоб ему как следует надрали уши, но не убивать же паршивца!

Лелька угрюмо улыбнулась: как просто было бы выложить все о беспризорнике. Описала бы сейчас его внешность, и дело, считай, закрыто. Люди Риткиного шефа моментально бы его отыскали. Вряд ли в городе так уж много беспризорных мальчишек с ослепительно белой шевелюрой.

Лелькин взгляд случайно зацепился за старенькую Мишкину куртку, и она мучительно покраснела. И разозлилась. Не на себя, на Риту. И тут же поняла, как действовать дальше.

Она ведь колдунья! Ее «магия» — единственное, что может сохранить им с Тамарой свободу действий.

К счастью, большинство бандитов суеверны до отвращения! Иначе б они не клюнули на идиотское объявление в газете. Впрочем, оно именно на таких и рассчитано.

Лелька печально улыбнулась: жаль, она вляпалась в криминал. Хотела же работать исключительно с женщинами, и не из самых умных, естественно, и вот что вышло.

Да, суеверие — это хорошо. Просто замечательно. Лельке вполне подходит. Теперь как-то нужно обыграть веру этих недоумков во всякую чертовщину.

Лелька успокаивающе потрепала по загривку взбешенного кота. Нашла взглядом лысого и невольно усмехнулась: уже у двери. Прыщавую физиономию можно спокойно использовать вместо светофора на самом сложном перекрестке у продовольственного рынка. Не горит — пылает!

Зато Рита явно с ума сошла. Опять раскричалась.

Лелька сурово сдвинула брови и буквально заставила себя вновь войти в уже поднадоевший образ колдуньи. Через пару минут она искренне верила в собственное могущество.

Лелька больше не вслушиваясь в Ритины угрозы. Запрокинула голову и звонко захохотала.

Рита запнулась на полуслове и растерянно уставились на нее. И Лелька пошла ва-банк.

Мягким, почти ласковым голосом она поинтересовалась, не сошла ли Рита с ума, позволив себе говорить с ней, Ольгой Зиминой, подобным тоном? Может, она забыла, с кем имеет дело? Плохо представляет, с кем связалась? Так напомнить недолго…

Коська, поддерживая хозяйку, грозно заурчал.