— Ты совсем ебанулся? — прокричал наемник.

— А что такого-то? — вопросом на вопрос ответил я. — Было три машины за нами, осталось две. На скорости мы от них не уйдём, они тупо быстрее нас. Значит, придётся действовать вот так.

— А если бы ты тачку угробил? — спросил он.

— А если нам все равно подыхать, то какая разница от чего? От аварии или от их пуль. Их стряхнуть надо, без этого мы никуда не денемся, ресурс у брони не бесконечный, рано или поздно стекла посыплются.

Одна из машин, что ехала с противоположной стороны от нас, вильнула. Водитель попытался проехать через разделитель, для чего ему, естественно, пришлось сбросить скорость. Я резко вывернул руль вправо и на полном ходу врезался в преследователя.

С визгом рвущегося металла их тачку отшвырнуло в сторону массивным кенгурятником нашей машины. Меня снова потащило вперед, но я удержался на месте, а вот преследователям пришлось гораздо хуже. Их бросило на бетонное заграждение, смяло всю переднюю часть кузова, да еще и подушки безопасности раскрылись.

Все это я увидел уже в зеркале заднего вида.

Навык вождения скакнул на одну единичку вверх. Ну еще бы, если учесть, какие трюки я тут исполняю. А вообще недурственно, прокачиваюсь потихонечку. Скоро буду круче некуда, если в живых останусь, конечно.

Я снова погнал машину вперед по шоссе. Преследователи ехали чуть впереди по противоположной полосе, им пришлось сбросить скорость, чтобы не уехать слишком далеко. Они продолжили стрелять.

— Хули они не отстают-то? — спросил я. — Мы уже две машины ебнули, и двоих мотоциклистов, они на одной машине нас всерьёз остановить рассчитывают?

Наемник не ответил. Я обернулся на секунду и увидел, что он полулежит на сидении с закрытыми глазами. Вырубился или умер?

Да хрен ли тут разбираться, ехать надо, пока к этим подмога не подошла. Сбросить их затеряться, отвезти Чеха к Нику, а тот уже пусть разбирается, живой он или помер.

Если помер, мне же легче, на самом деле. Долга-то больше не будет, заберу бабки, которые Кастет обещал, да буду новую работу искать. Поспокойнее, чем эта. Уж где-нибудь, да по-любому устроюсь, к тому же пятидесяти тысяч на образование вполне хватит. Поступлю в какую-нибудь шарагу, получу корочку и специальность на руки, а потом.

А потом меня найдут люди Легиона и завалят. Уж что-что, а лицо мое они точно срисовали. А изменить внешность, не меняя документов, не получится. Такие вещи на строгом контроле, и в досье мое будут вписаны оба моих лица. А уж я уверен, что кто-то из чинуш мелкого ранга точно сольет его людям Легиона.

Блядь, вот же засада, хоть вали из Новой Москвы куда подальше. Нет, с бабками-то устроиться везде можно, да только не хочется мне уезжать в провинцию. Тем более, что там еще и заново все обдумывать придется, обживаться, и так далее.

Мысли проносились в моей голове со скоростью молнии, а я продолжал гнать машину вперед. Автомобиль преследователей ехал параллельно мне, и нашу тачку продолжали обстреливать. Стекло с пассажирской стороны покрылось трещинами, надежды на то, что оно выдержит, уже не было.

Еще несколько выстрелов, и оно осыпалось внутрь салона. Не вылетело из рамы целиком, а именно осыпалось, брызнуло во все стороны осколками. Следом за ними в салон залетели и пули, мне пришлось пригнуться, чтобы меня не задело.

Несколько пуль распахали обшивку на крыше машины, еще одна пробила приборную панель. Я вжался в сиденье, распластался в нем, хоть и понимал, что это меня уже не спасет. Интерфейс беспрестанно предупреждал об опасности, и я уже жалел о том, что это предупреждение нельзя было выключить.