|
Угодить под молотки мне совсем не улыбалось, а сворачивать во дворы было небезопасно: грязищи-то по пояс, увязнуть можно на раз. Я решил выждать, пока придурки завершат свой трагический марш, и уж потом слинять. Бой начался внезапно. На видимом мне участке насыпи показались несколько силуэтов в броне, модификацию которой я с ходу определить не сумел. На короткий миг прожектор ослепительным лучом высветил искаженные в яростной гримасе лица под прозрачными забралами защитных касок, и тут же раздались оглушительные хлопки выстрелов. Группа рассредоточилась с потрясающим проворством и организованно пошла в атаку. Майор дурак, если до сих пор допускает, что это мутанты. Зомбакам до подобной прыти еще век эволюционировать, а на снорков бойцы ну никак не тянут — манера перемещения совершенно иная. Четкие командные действия, высокая скорость, феноменальная точность стрельбы. Первой очередью был вынесен прожектор, второй — раскрошена спутниковая антенна на крыше будки, а снайпер настолько безупречно снял гарнизонного пулеметчика, что бедолага, наверное, не успел даже затвор передернуть. Ну и ну. Кто же это так бодро вынес блокпост, не особо таясь, не опасаясь навлечь на себя гнев военных? А главное, зачем?… Додумать я не успел. Один из нападающих скользнул в сторону, уходя с насыпи: часовые наконец сориентировались и открыли ответный огонь. Боевик вмиг оказался рядом со мной и замер в ожидании, подобно изваянию. Под бронированными пластинами не шевелилась ни одна мышца, он словно бы забыл, как дышать. Ствол автомата смотрел немного левее моей груди. От него веяло холодом смерти. Забрало шлема бликовало, и выражения глаз незнакомца я видеть не мог, а вот контуры нижней части лица смутно различал… Хорошо, что я в туалет сходил заранее, еще возле речки, а то казус мог бы выйти неимоверный. Губы, челюсть, шея — все было черного цвета. Нет, стоящий рядом солдат вовсе не был чернокожим. Он словно бы состоял из кусков каменного угля. Понимаю, звучит глупо, но в тот момент мне было не до подбора точных метафор. Окажись вы на моем месте — безоружными в нескольких шагах от агрессивного шахтера-убийцы, — уверен, тоже обалдели бы. Без движения боец простоял всего несколько секунд. То ли он меня не заметил в тени возле спасительного забора, то ли не воспринял как возможную помеху, но моя персона не была удостоена даже поворота головы. Бронированный солдат мгновенно перешел от статики к стремительному движению, словно бы никогда не слышал, что в природе существуют такие пустяки, как инерция и ускорение. Он задержался возле столба, дождался, пока остальные его товарищи уйдут вперед, и пружинисто побежал вдоль насыпи, прикрывая тыл. Профи высшей категории, без вариантов. Через полминуты я позволил себе вдохнуть и немедля задал стрекоча в противоположную сторону. Мотать надо, пока военные сюда тяжелую технику не подтянули. И пусть желторотики друг другу хвастаются, какие они невыносимо храбрые, а мы, ветераны, знаем, что в бегстве ничего зазорного нет. В жизни ведь все просто — поведение должно соответствовать обстоятельствам. Выбравшись на обводную дорогу, я обернулся и вгляделся в зарево, вздрагивающее над блокпостом. Эхо от пулеметных очередей и далекий гул вертолетных турбин уже не казались страшными, но у меня все еще стоял перед глазами угловатый профиль чернильного цвета. Образ воина в тяжелой броне намертво врезался в память, и до сих пор по хребту пробегал холодный черный ветерок. |
