|
— Жаль, гвоздодера нет. — Да уж, — покачал головой Гост. — Придется весь трамплин для ныряния разобрать, чтоб хватило досок. Надо побольше под днище этой ебамбе наложить. Да еще и не факт, что сдвинем — тонн пять весит, не меньше. — Двое на стреме, двое работают, через десять минут меняемся, — предложил я. — Кто со мной в первой смене? — Давай я, — сказал Дрой, передавая свой дробовик Зеленому. — Так никому и не удалось врезать: нужно же куда-то энергию девать. Мы подошли к мосткам и оценили поле деятельности. Конструкция лишь издали казалась шаткой, а на самом деле доски были сколочены на совесть, хоть и перекошены. Поначалу я даже засомневался, что нам удастся расшатать гвозди-сотки при помощи лопатки, но Дрой грубо отобрал у меня инструмент, сунул рабочую поверхность в щель и навалился на черенок всем весом, благо прочности армейской саперке было не занимать. Как, впрочем, и ему — дури. Затрещало знатно. — Ножом помогай, — попросил сталкер. Я достал из ножен «десантник». Стал вгонять широкое лезвие в стык и с силой проворачивать его. Оп, а теперь — правее. И еще правее. Оп-оп. Дело живо заспорилось, и скоро первая доска с грохотом шлепнулась в воду. Мы подтянули ее за край и бросили на берег. Принялись за следующую. — С самого утра не могу для себя решить, — вдруг поделился Дрой, пыхтя над очередным строптивым гвоздем, — какой из наших рейдов все же самый идиотский: нынешний или тот, когда мы через подземелья на западный Янтарь поперлись? — Предпочитаю надеяться, что высшая ступенька пьедестала почета до сих пор свободна, — отшутился я. С хрустом провернул нож. — Есть к чему стремиться. — Я тоже оптимист, но готов поспорить: спуск на воду этого баркаса может подвинуть в рейтинге глупых поступков даже мою дипломатическую беседу с зомбаком, обвязанным динамитом. Помнишь, ты тогда еще на вышку полез? Я передернул плечами, припоминая неприятный эпизод. Уклончиво ответил: — Отличный у нас получился дуэт. — Потянет… Ты же не Коломин, Минор, да? Вопрос ушиб меня, как обухом, но я постарался не подавать виду и продолжил отколупывать доску. — С чего ты взял? — Я не первый год с тобой в одной связке и мало-мальски научился отличать благородные порывы разрядить обстановку от искренних признаний. — Дрой улыбнулся. — Знаешь, сколько за время нашей совместной бытности в Зоне ты сделал искренних приданий? — Не считал. — Одно. В тот, кстати, раз, когда сказал, что меня на куски разнесло у вышки, но «бумеранг» как-то по менял судьбу, и мы оказались живехоньки. И вовсе не оттого ты так редко совершал честные признания, что обманывал. Ты просто-напросто не болтал лишнего, как и многие из тех, кто давно топчет эту гиблую землю. — Что же тебе мешает поверить… — Я тебя перебью, не серчай. И скажу так: мне глубоко плевать, какая у тебя фамилия и кто из нас настоящий Коломин, за которым гонятся военные. |
