— С чего вдруг такая трогательная забота именно обо мне? — с легким удивлением в голосе осведомилась она.

Дрейк смущенно откашлялся.

— Я же тебе говорил, что когда-то тоже был романтиком? И хочу, чтобы ты знала: когда придет твоя очередь идти в отпуск, я тоже постараюсь уговорить начальство отпустить меня одновременно с тобой. Если ты не против, конечно. — Внезапно он усмехнулся. — Короче говоря, хочу тебя предупредить, что намерен отправиться с тобой домой одним рейсом. Надеюсь, у меня хватит влияния это устроить. А когда мы вместе окажемся там, где на нас никто и ничто не будет давить, я рассчитываю вскружить тебе голову, пустив в ход всю силу моего мужского обаяния. Ну а пока этот счастливый миг не настал, еще раз прошу тебя поберечься.

Нора некоторое время раздумывала, изредка поглядывая на Дрейка и снова устремляя взор к горизонту. Когда она заговорила, в голосе ее прозвучали ноты обиды:

— Все-таки не понимаю я вас, мужчин! И конечно, я не против отпуска с вами сейчас и не буду против потом, вы же об этом прекрасно знаете. Не делайте вид, что не замечали все это время, как я сама вам на шею вешалась.

Она выжидающе посмотрела на него, но тот даже не пошевелился. Девушка недовольно фыркнула.

— Послушай, девочка моя, я совсем не такой холодный и неприступный, каким выгляжу, — поспешно сказал Дрейк, — но не забывай, что нас с тобой отлично видно из ближайших бараков. На этом острове нигде не укрыться и нужно быть постоянно настороже. Держу пари, что Сполдинг сейчас за нами наблюдает. И не только он один. Ты же знаешь, что тут днем и ночью все за всеми следят. Поэтому я обязан любой ценой поддерживать свою репутацию беспристрастного монстра с рыбьей кровью. Иначе весь мой авторитет провалится в тартарары, а подчиненные начнут относиться ко мне как к такому же болвану, как они сами. И будут совершенно правы, между прочим. Но пока этого не произошло, я намерен строго соблюдать приличия.

Нора натянуто рассмеялась.

— Вот ведь незадача какая! — сказала она, глядя на Дрейка с нежностью.

— Вы только что признались, что собираетесь сделать мне предложение, и я согласилась его принять. А тем временем мы тут с вами стоим и…

— …ничего не делаем! — весело закончил начальник базы. — Ты уж прости меня, дорогая, — продолжил он серьезно, — но ты, кажется, обещала мне не делать глупостей. То, что случилось в самолете, может повториться и на острове. Я такого варианта не исключаю, а Сполдинг — тот вообще в этом убежден.

Девушка протянула руку и легко коснулась его локтя.

— Ладно, — сказала она со вздохом, — я буду послушной девочкой. Мы пойдем назад или погуляем еще? Я бы, например, с большим удовольствием заглянула за утесы или прошлась до той рощицы, в ней можно так здорово посидеть под деревьями…

— Мы пойдем назад! — нарочито грубо перебил ее Дрейк. — Сейчас не время гулять под луной и забивать себе головы всякими романтическими бреднями. Даже если это наши с тобой романтические бредни, — добавил он уже тише, с ласковой интонацией в голосе. — Пошли, моя милая, ничего не поделаешь.

И они двинулись обратно, по направлению к родным строениям, выглядевшим странно на этой бесплодной, каменистой почве. Солнечный диск миновал узкую полоску чистого неба и уже провалился за край горизонта. Сразу сгустились сумерки, и даже ярко-красный чулок флюгера на метеомачте совершенно не отличался от мрачной окружающей среды. Казалось, будто во всем мире не осталось ничего, кроме громоподобного рокота прибоя и легких шагов по чахлой жесткой траве. Вокруг было темно, но лицо Норы продолжало светиться все тем же внутренним светом, а на губах ее играла счастливая улыбка.