Глава 6

Не всем известна причина, по которой пострадавших колдунов первым делом накачивают блокираторами. Лечению это тоже помогает, но все же первая забота штатных целителей — не дать увечному чародею разгуляться. Магия сильно бьет по мозгам, а потеря контроля над ней очень дорого обходится окружающим. Надо ли говорить, что мое стремление обойтись без эликсиров целители категорически не понимали? И вот мне, несмотря на полуобморочное состояние, приходилось спорить до хрипоты, доказывая, что с тем же успехом мне можно прописать мышьяк — результат будет одинаковый. Да и с последствиями для окружающих я не был уверен — откат от ритуала получился слишком слабым. Куда делась остальная энергия, накопленная плетениями?

Весь день ко мне ходили какие-то светила местного масштаба, мешая отдохнуть и сосредоточиться. Видимой пользы от них не было. Визитеры задумчиво качали головами и с интересом рассматривали тонкие спиралевидные ожоги, оставшиеся на моих руках после той долбаной ворожбы. Самый непосредственный из гостей (естественно, белый) после осмотра задал сопровождающему забавный вопрос: «Он понимает речь?» Да, да, не только понимаю, но и неплохо формулирую мысль!

Ночь тоже прошла беспокойно — меня преследовали непонятные звуки, запахи и обрывки чужих кошмаров. Но, по крайней мере, я мог спать — если бы не помощь Шороха, первый же сон стал бы для меня смертным. Сказать об этом Саталу? Нет, лучше никому не говорить. Наверное, из живущих я единственный готов принять помощь от чудища с моралью, у остальных идея довериться Шороху вызовет только нервную дрожь.

Утром я обнаружил рядом с кроватью любимого учителя, словно он и не уходил совсем.

— Здравствуйте!

— Привет, типа, — Сатал выглядел смущенным. Держите меня четверо! — Ты, того, встать сможешь?

— А надо?

Он тяжело вздохнул.

— Надо!

Я начал выползать из-под одеяла. Вот так даже умереть спокойно не дадут!

— Проблемы у нас, понимаешь? — Сатал пытался подавать мне вещи и этим только мешал. — Пресса рвет и мечет — кто-то сказал им, что у нас зомби разбежались.

Естественно! Чтобы тот, кто потратил столько денег на дорогой яд, не начал развивать успех?

— А я при чем?

— По версии писак, мертвецы перебили своих создателей и теперь их некому остановить. Ну, знаешь, как в бульварных книжках?

Как же, знаю. Профаны вечно путают зомби с гулями, от этого все зло. Да, оживленная каким-нибудь идиотом кошечка или собачка способна натворить бед, но долго резвиться на воле ей не судьба — импульс реанимирующих проклятий ослабевает и кровожадный зомби попросту разваливается на куски. В отличие от порожденных Потусторонним гулей, рукотворные мертвецы крайне нестабильны.

— А я, стало быть, признанный эксперт?

— Типа того.

Вот этого я больше всего и боялся.

— Да алхимик ты, алхимик! Только прессу уйми.

Что противнее всего — выбора не было. Если выдать за эксперта кого-то другого, журналюги ему ни за что не поверят, а среди виноватых я окажусь все равно. Тонко продуманная комбинация! Надеюсь, тот, кто ее планировал, не учел присутствия меня в живом виде. Потому что я зол, а когда я зол, меня даже Шорох боится.

Прокляну! Сам не успею — Саталу завещаю. В кошмарах буду приходить до самой смерти, в желтый дом загоню, микстуры пить, горькие и со слабительным эффектом. Будут ссаться и плакать, ссаться и плакать! У людей таких слов нет, чтобы описать, что я с ними сделаю.

Наверное, общий ход моих мыслей читался по выражению лица, потому что поначалу представители местного «надзора» попытались провести конференцию без моего участия.