– Сергей Николаич, вы стоите ближе… Будьте так любезны, нажмите педаль колоколов громкого боя.

Нажали педаль. Тревога!

После чего фон Грапф обратился к вахте:

– Прошу запомнить: перед нами два немецких эсминца типа «V» новейшей конструкции. Спущены на воду лишь месяц назад. Противник достойный: их скорости и вооружение, как у нашего «Новика».

– Мама! – дурачась воскликнул Мазепа.

Петряев обезьянкой вскарабкался обратно на дальномер, через сильную оптику обозрел корабли противника:

– Нажимают зверски! Кареты у них богатые… с гербами!

– Сейчас проверим, каковы у них ямщики, – сказал фон Грапф…

«Новик» легко вспарывал водяную толщь плугом форштевня. В мощном пении согласных турбин копилась страшная сила скорости, необходимой для боя. Гальванеры уже трудились на автоматах стрельбы. Синие, желтые, красные проблески сигналов мигали трепетно, освещая молодые лица матросов. На первом же залпе (который, сколько ни жди его, всегда будет неожиданным) комендоров, приникших лицами к визирам, ударило аппаратурой в лицо, но каучуковая оправа спасала зрение. По секундомеру Петряев давал «отмашку», срывая педаль ревуна, и следом такие же ревуны яростно мычали на плутонгах, отмечая начало каждого залпа.

Бой начался. Весь на скорости. Весь в наскоке.

Один против двух вступил в неравную дуэль…

На бортах немцев уже видны литеры, намалеванные белилами от ватерлинии до срезов полубаков: «V-99» и «V-100». Наградив «сотый» двумя попаданиями, «Новик» теперь зашибал снаряды в «девяностодевятку». Точное маневрирование фон Грапфа сделало «Новик» почти неуязвимым – ни одного попадания!

– Право руль… еще правее… теперь – лево на борт.

Сбоку ему подсказывал штурман:

– Не увлекайтесь, Гарольд Карлович: там – мины!

– Я это знаю, но… помнят ли об этом колбасники?

На «V-100» снаряд разнес мостик, там уже загорелось. Запарив машиной, «сотый» быстро укрывался в тени берега.

– Пошлите ему… в разлуку! – сорванно крикнул Артеньев.

«Новик» послал вдогонку «V-100» снаряд, который начисто сбрил ему среднюю трубу, и было видно, как она соскочила с палубы в море, последним вздохом извергнув последний клуб дыма.

– Артисты! – раздался одобрительный возглас Грапфа; командир от телеграфа нагнулся к помощнику: – Стыдно сказать, но так хочу в гальюн, что спасу нет… Не знаю, дотерплю ли?

Половина дела была уже сделана: «Новик» уравнял свои силы.

Русские погнали перед собой «V-99» с такой яростью, как гонят по улице бешеную собаку. Эта «улица» вела прямо на минное поле. Петряев умудрился настичь врага ловким снарядом, разворотив ему корму. Очевидно, снаряд разбил дымовые шашки, и теперь убегающий «V-99» потянул за собой плотную полосу дымзавесы.

– Совсем некстати, – огорчились люди на «Новике». За эту дымзавесу тут же, очень ловко, завернул и «V-100». Грапф перетопнулся с ноги на ногу.

– Может, за это время, пока ветер отнесет дым в сторону, я успею сбегать до гальюна и обратно?

За полосою дыма, невидимые, уходили немецкие корабли. Ветер разорвал дымзавесу на волокна – как спутанную пряжу.

– Вот они!

– Петряев, работай дальше! – крикнул Грапф артиллеристу…

– До минной банки всего полмили, – предупредил штурман.