Изменить размер шрифта - +

Мор кивнул.

— Для твоей дочери.

— Моей? Ха! — хмыкнул Альберт. — Здесь ты заблуждаешься. Это его дочь.

Мор уставился в ясные очи глазуньи. Та, в свою очередь, уставилась на него из своего озера жира. Альберт слышал о питательной ценности продуктов и прочих диетических делах, но новомодных теорий не придерживался.

— А мы говорим об одном и том же человеке? — осмелился наконец произнести Мор. — Такой высокий, одет во все черное.

Он еще несколько… как бы это сказать… костляв…

— Он ее удочерил, — добродушно объяснил Альберт. — Это довольно длинная история…

Тут громко зазвонил колокольчик, свисающий с потолка на шнурке прямо у слуги над головой.

— …которой придется обождать. Он хочет видеть тебя в своем кабинете.

Я бы на твоем месте кинулся туда со всех ног. Он не любит, когда его заставляют ждать, и это можно понять. Вверх по лестнице, первый поворот налево. Ты его вряд ли пропустишь…

— Там еще дверь в черепах и костях? — спросил Мор, проворно вставая и задвигая стул на место.

— Здесь все двери в черепах и костях, по крайней мере большая их часть, — вздохнул Альберт. — Это его прихоть. Вряд ли он хочет что-то сказать этим…

Оставив завтрак остывать и застывать, Мор заторопился наверх, миновал лестницу, пробежал по коридору и остановился перед первой дверью. Поднял руку, чтобы постучать.

— ВОЙДИТЕ.

Ручка двери самостоятельно повернулась. Дверь распахнулась внутрь.

Смерть сидел, расположившись за письменным столом. Он пристально вглядывался в страницы гигантской книги в кожаном переплете, занимавшей чуть ли не весь стол. Когда Мор вошел, Смерть оторвался от книги, поднял взгляд, удерживая известковобелый палец на нужной строке, и улыбнулся. Во всяком случае, выражение его лица не предполагало множественности толкований.

— А, — произнес он. Затем последовала пауза. Он поскреб подбородок со звуком, который издает длинный ноготь, если им проводят по расческе. — ТЫ КТО, МАЛЬЧИК?

— Мор, сэр, — ответил Мор. — Твой ученик. Помнишь?

Некоторое время Смерть не отрываясь смотрел на него. Затем синие булавочные головки его глаз вновь обратились к книге.

— АХ ДА, МОР. НУ ЧТО Ж, МАЛЬЧИК, ТЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ИСКРЕННЕ ЖЕЛАЕШЬ УЗНАТЬ САМЫЕ СОКРОВЕННЫЕ ТАЙНЫ ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВА?

— Да, сэр. Думаю, что так, сэр.

— ХОРОШО. КОНЮШНИ СРАЗУ ЗА ДОМОМ. ЛОПАТА ВИСИТ ЗА ДВЕРЬЮ, КАК ВОЙДЕШЬ.

Он посмотрел на книгу. Перевел взгляд на Мора. Тот не двигался с места.

— СУЩЕСТВУЕТ ЛИ КАКАЯ-НИБУДЬ ВЕРОЯТНОСТЬ ТОГО, ЧТО ТЫ НЕ ПОНЯЛ МЕНЯ?

— Да, сэр.

— УДОБРЕНИЕ, МАЛЬЧИК. НАВОЗ. У АЛЬБЕРТА В САДУ ЕСТЬ ЯМА ДЛЯ КОМПОСТА.

ПОЛАГАЮ, ГДЕ-ТО ТАМ ИМЕЕТСЯ ТАЧКА. ТАК ЧТО ЗАЙМИСЬ ДЕЛОМ.

Мор скорбно кивнул.

— Да, сэр. Понимаю, сэр. Сэр?

— ДА?

— Сэр, я только не понял, какое это имеет отношение к сокровенным тайнам времени и пространства.

Смерть не отрываясь изучал книгу.

— ПОЭТОМУ ТЫ ЗДЕСЬ. ЧТОБЫ УЧИТЬСЯ.

 

* * *

 

Хотя Смерть Плоского мира является, выражаясь его собственными словами, антропоморфной персонификацией, он давным-давно прекратил пользоваться традиционными лошадьми-скелетами. Ему надоели хлопоты — приходилось без конца останавливаться, чтобы прикручивать проволокой отвалившиеся в процессе езды детали. Теперь его лошади неизменно являлись состоящими из плоти и крови животными, причем самых лучших пород.

Быстрый переход