Он ему попросту надоел. Таких навязчивых еще поискать надо, а Флинн всегда ценил личное пространство. Темноволосая красотка Лейда – та еще штучка. Ее соблазнительная родинка над верхней губой вскружила голову многим парням. Они пару раз пересекались на вечеринках, флиртовали, но до дела так и не дошло. Почему? Флинн и сам не знал. Рябой Доггид – парень из его банды, тот еще проходимец. Если бы ему предложили выгодную сделку, он бы и вставную челюсть родной бабушки продал прямо вместе с ней. Столько знакомых лиц и ни одного родного. Кислый запах стал еще навязчивее.
– Привет, Флинни! – весело крикнул Корки, и его пухлые щеки расплылись в стороны, освобождая место улыбке. – Слушай, давно не виделись. Давай с тобой сходим в магазин пластинок. Наша любимая группа «Вообрази гориллу» выпустила новый альбом, хочу купить. Уверен, мы классно проведем время!
– Флинн, а ты мне всегда нравился. – Жаркое дыхание Лейды обожгло его шею. – Я не буду против, если ты пригласишь меня на свидание. Помнишь? Ты хотел повести меня в кино, но мы можем обойти этот пункт и сразу зависнуть у меня. – От одного ее чувственного голоса у Флинна все внутренности свернулись узлом.
– Эй, дружище! – подал голос Доггид. – Не бойся, я все разрулил с мистером Баеддом. Все схвачено! Можешь спокойно тащить свой зад обратно, тебя никто не тронет. Знал бы ты, чего мне это стоило! Вовек не расплатишься, уж поверь мне.
«Что здесь творится? Где демон, о котором говорил Танат?» – мысленно спрашивал себя Флинн, но ответа не находил.
– Мальчик мой, что с тобой? – спросила мать, взяв его за руку. – Ты не рад нас всех видеть?
Он хотел что-то сказать, но не смог: слова испуганными птицами вылетели из головы, оставив после себя молчание. Из глубины сознания поднялась первая внятная мысль: «Пора делать ноги».
Флинн почувствовал острую, ни с чем не сравнимую боль. Что-то вцепилось в него мертвой хваткой. Он опустил глаза. Вместо ногтей у матери были самые настоящие когти, как у хищника. Она впилась в его руку, загнав их глубоко под кожу.
– Я не позволю тебе вновь сбежать от меня, – сказала мать, и глаза ее превратились в две узкие щелки. – Ты мой, ты останешься со мной.
– Флинн, неужто ты хотел сбежать и от меня тоже? – обиженно протянула Лейда.
Она обняла его за шею и приблизилась, как если бы хотела поцеловать, но делать этого не стала. Девушка хитро улыбнулась, показав жемчужные зубы, и отстранилась, но руки с шеи не убрала. Ладони у нее стали холодными и влажными. Флинн испытал ту же боль, что и раньше: Лейда тоже впилась в него когтями. В этот раз он не сдержался и вскрикнул.
– Что вы делаете?! – заорал Флинн, широко распахнув глаза от ужаса.
– Мы хотим, чтобы ты остался с нами, – хором сказали призраки прошлого и одновременно вонзили в него ядовитые когти.
Десятки рук обхватили Флинна со всех сторон, заключив в живой кокон. Тело горело без огня, а его крик тонул в потоке голосов:
– Ты принадлежишь нам, ты не можешь уйти. Ты наш. Навеки наш. Не уходи, постой. Не бросай нас! Мы не сможем без тебя, а ты не сможешь без нас.
Внезапно призраки умолкли. Они сделали пару шагов назад, но это не освободило Флинна: когти остались в нем, от них к пальцам призраков тянулись сияющие нити. Он попался, угодив на сотни крюков своего прошлого.
– Теперь ты наш-ш-ш, – прошипела мать. – Наш-ш-ш мальч-ч-чик принадлеж-ж-жит только нам.
Флинн ощутил связь – мощную и несокрушимую. Ему казалось, что все эти люди привязали его к себе не тонкими нитями, а стальными тросами, которые никому не под силу порвать. |