|
— На тебе, лорд Алессан, и на Руате в целом не лежит никакой ответственности за свершившееся. Обстоятельства, непредсказуемые обстоятельства, привели к тому, что «Виндтосс» сбился с курса. Неуемное любопытство и жажда славы подтолкнули его капитана высадиться на южном континенте и пробыть там целых три дня. Что заставило команду привезти на север то злосчастное животное, мы можем только гадать — никого из моряков "Виндтосса уже не осталось в живых. Но что либо изменить ни мы, ни вы уже не в силах. Ты не мог им помешать — это было не в твоей власти. Ты мужественно делал то, чего требовала ситуация — ухаживал за больными, сеял зерно, сохранял скакунов. И самое главное… самое главное, что несмотря на все перенесенные страдания, ты не потерял желания помочь другим! — Когда приходит беда, глупцы ищут, на кого свалить вину, а умные думают, как спастись и избежать повторения несчастья. — Да, мы спаслись, но сейчас перед нами стоит новая задача. И нам так нужна твоя помощь, Алессан! Арит внезапно приветственно затрубил, и с небес донесся ответный рев. — Бронзовый?! Здесь? — Морита торопливо направилась к выходу из конюшни. — М'барак! — позвала она молодого всадника, который пристально уставился в небо. — Кто там прилетел? Только бы не Ш'гал, ей совсем не хотелось сейчас видеть его! — Это Набет и Б'лерион, — невозмутимо ответил М'барак, прикрывая ладонью глаза от солнца. — Б'лерион! — с облегчением воскликнула Морита. — Что он здесь делает? Словно отвечая на ее вопрос, из ворот холда выбежала стройная девушка. Оклина, догадалась всадница. Теперь присутствие Б'лериона в Руате становилось понятным. Арит захлопал крыльями и громко затрубил, словно вызывая бронзового на бой. — Даже не знаю, что это вдруг на него нашло, — с виноватой усмешкой сказал М'барак. — Он теперь очень заботится о леди Оклине. — На Площадке Рождений зреет королевское яйцо, — кивнула Морита и, заметив недоумение на лице М'барака, пояснила: — Голубые драконы — часто самые чувствительные в Поиске. Но твой Арит, думаю, несколько поторопился, — она нахмурилась. — Не уверена, что мы имеем право еще чего то требовать от Руата… Тем временем Алессан провел Капайма, Десдру и Тьеро к импровизированной центрифуге. Лорд Руата хотел показать им полученную сыворотку. Кинув взгляд через плечо, Морита увидела, как приземлился Набет; Б'лерион ловко спрыгнул с шеи своего бронзового. Вот они с Оклиной встретились, девушка что то сказала всаднику, указывая в сторону конюшен, и повела его туда. Колесо центрифуги вдруг взвизгнуло и заскрипело, набирая обороты; Алессан оживленно объяснял гостям детали устройства нехитрого механизма. Б'лерион и Оклина шли к конюшням. Теперь Морита заметила, что рука всадника находится на перевязи — значит, он не полетит сражаться с Нитями. Интересно, ощущал ли Б'лерион такую же ярость, ту же непреодолимую жажду битвы, что и она сама? Или рана для него — только удобный предлог повидаться с Оклиной? Отвернувшись, всадница прислушалась к беседе Алессана с целителями они обсуждали количество сыворотки, необходимое для вакцинации, минимальную дозу лекарства и то, каким способом, не возбуждая излишних подозрений, узнать, сколько скакунов уцелело в западных холдах. — Надо определить необходимую дозу, — говорил Алессан. — В некоторых холдах конюхи не сумеют сделать это сами… Там, где еще остались конюхи, конечно… — Мы попытаемся разослать по холдам квалифицированных лекарей, сказал Капайм, — а заодно выяснить, где лучше сосредоточить силы. А конюхи… Не волнуйся на их счет, Алессан. Иногда просто диву даешься, глядя, на что способны люди, когда у них не остается выхода. |
