Убитый зашевелился, и сотрудники Службы Имперской Безопасности похватались за оружие. Неудивительно — они недавно по всей столице мертвецов упокаивали.

— Обратите внимание, Антонина Владиславовна, — продолжил лекцию я, — объект не воскрес, остаточные реакции мышц на месте. Ожоги, несовместимые с жизнью, и близкий разрыв осколочного снаряда повредил внешнюю оболочку. Но тело сохранило возможность говорить. Это очень важный момент.

Жданова кивнула, не сводя взгляда с ворочающегося мертвеца.

— Почему он дергается, Иван Владимирович? — спросила лейтенант.

— Потому что я ему приказал, — ответил я, после чего постучал пальцем по виску. — Мертвые не умеют слушать. Они мертвы. Для того чтобы задать вопрос, необходимо волевое усилие. Поэтому, стоит мне подумать, это тело начнет плясать гопак или петь гимн Российской Империи. К сложным задачам таких мертвецов лучше не привлекать — после смерти тело быстро портится, и способность действовать начинает быстро деградировать.

Мертвец тем временем встал на колени и принял позу покорности. Точно так же мне кланялась Айшет в начале нашего общения. А потом он задрал голову к небу, демонстрируя обезображенное реактивной струей лицо, и завыл.

Антонина Владиславовна вздрогнула от неожиданности, а вот ее коллеги напряглись больше прежнего. Я же негромко посмеялся.

— А теперь давайте зададим ему парочку вопросов, — предложил я, прежде чем вслух обратиться к замолчавшему трупу. — Как твое имя?

— Тарас.

Еще раз показав на собственный висок, я уже мысленно обратился к мертвецу. Вопрос был простой.

— Дружинник рода Худяковых, — произнес поднятый труп.

Кто-то из сотрудников Службы Имперской Безопасности не сдержался и выругался. Но на них я внимания не обращал. Худяковы жили в Москве, и это был довольно известный род, занимающийся импортом компьютерной техники в Российскую Империю.

— Кто отдал тебе приказ напасть на меня? — задал я новый вопрос.

— Артем Михайлович Худяков, — ответил труп.

— И это все, что я хотел на сегодня вам показать, — объявил я, щелкнув пальцами.

Труп тут же повалился на землю, а я кивнул своей ученице и направился к «Коршуну». Увы, автомобилю досталось во время боя — краска с той стороны, которая смотрела на крыльцо, содрана, местами оплавлен корпус.

— Иван Владимирович! — догнав меня, Жданова остановилась перед машиной. — Вы не можете просто так поехать и…

Я окинул взглядом автомобиль деда и, погладив его крышу, прикрыл глаза. Уже только за то, что случилось с «Коршуном», следовало убить всех этих ублюдков. Найдя в толпе Демина, я подозвал его жестом и только после этого обернулся к ученице.

— Вы правы, Антонина Владиславовна, — кивнул я. — Прямо сейчас я действительно не могу к ним поехать. Но, полагаю, это вопрос решаемый. Даниил Игнатович, — обратился я к подошедшему управляющему. — Вызовите эвакуатор, доставьте автомобиль на станцию технического обслуживания. Я хочу, чтобы «Коршуну» вернули его вид.

— Будет исполнено, ваше благородие, — кивнул Демин.

— Иван Владимирович, так нельзя!.. — продолжила настаивать Жданова.

Я обернулся к ней и вздохнул.

— Лейтенант, у вас есть показания дружинника, — напомнил я.