А если государству удастся еще и в прибыль выйти, такие заведения могут начать открывать по всей Российской Империи. Страна у нас огромная, потенциальных чародеев в ней полно, и одно заведение их никак не охватит.

— Уже начался аукцион? — уточнил я.

— Если честно, не знаю, Иван Владимирович, — пожала плечами Большакова. — Да и не интересовалась на самом деле. Для меня важно, что в стенах этой академии я узнаю о магии больше. Во всяком случае, уж за ваши занятия я в этом плане совершенно спокойна.

— Судя по Рябову, не все разделяют ваше мнение, — усмехнулся я.

Но Кристина Гордеевна лишь рукой махнула.

— Его старшая сестра вышла замуж за наследника Щелковых, — сообщила Большакова. — Так что ничего удивительного, что он не считает вас хорошим артефактором. Рябовы обслуживают интересы Щелковых, все их благосостояние сейчас завязано на рынок артефактов. А вы ему угрожаете.

— Как по мне, опала того не стоила, — покачал головой я.

— Вы просто не представляете, о каком порядке сумм идет речь, Иван Владимирович, — усмехнулась та. — Годовой оборот, если судить только по официальным документам, у Рябовых после заключения брака вырос на три миллиарда рублей. А потеря Москвы для них и вовсе не критична, они обслуживают периферию за Уралом.

Мне оставалось только головой покачать. Как прозаично все выходит. Я-то думал, Матвей просто глупец, а он, оказывается, защищает семейное благополучие. Да, не самым лучшим образом, но что еще он может? Скандал был, обвинение было. Кто тут в артефактах разбирается, не так важно, ведь осадок от сцены все равно останется.

И жалоба от Щелковых тоже ложится в эту колею. Я их оскорбил якобы, а они, такие бедные и несчастные, теперь в нужник золотой ходят с грустными лицами. И честь отстоять пытаются положенными способами. И если я выиграю, после скандала с Рябовым Щелковы заявят о нечестном судействе.

Варвара Викторовна выгнала Рябовых, Романовы судят дуэль. Выиграть в таких условиях Щелковым невозможно. Ведь меня прикрывает правящий род. Если бы не эта протекция, Щелковы обязательно выиграли бы…

На свою сторону они переманят тех клиентов, которых не очень устраивает усиление правящего рода. А таких дворян очень и очень много. Да, часть из покупателей все равно будет утеряна, но, будем откровенны, мое присутствие на рынке артефактов способно лишить Щелковых вообще всего заработка. А так они хотя бы частично сохранят свой доход.

В конечном счете все зависит от того, кому и как подавать информацию. Венедикт Кириллович не даст соврать.

— Вы многое знаете о нашем обществе, — с улыбкой произнес я, глядя на девушку. — Я как-то упустил этот момент и не слишком разбираюсь, кто чем занимается из благородных семей.

— А! — воскликнула Кристина Гордеевна, подняв указательный палец. — Так вот, в чем ваш изъян, Иван Владимирович! Теперь я поняла.

Я усмехнулся в ответ.

— Может быть, тогда и мне объясните, чтобы я знал, в какую сторону мне лучше над собой работать?

Большакова кивнула и заговорила уже тише.

— Вы рано остались один, Иван Владимирович. Вас хорошо обучили, но, похоже, наследие Моровых наложило на вас свой отпечаток. Вы игнорируете то, что было не так важно для вашего рода, пока он служил Российской Империи, — начала пояснять девушка, сев ко мне лицом. — Но сейчас вы не служите в том смысле, в котором это делали ваши предки. Вы вращаетесь в обществе, но при этом пренебрегаете им. И потому совершаете ошибку, не учитывая интересов дворянских родов, которые давно сложились и теперь очень редко меняются.