Изнутри тела девушка чувствовала настоящий пожар. Окружающий воздух будто бы стал холоднее, от Макаровой пошел легкий пар. Но она не снижала скорости и не отпускала собственную силу, заставляя все больше наращивать циркуляцию.

Собранная девушкой мощь прорвалась к коже, и раньше, чем наставник успел разорвать дистанцию, Снежана Александровна покрылась тонкой пленкой пламени. Изо рта вырвался болезненный крик, но она сдержала рвущуюся наружу магию. А Федор Николаевич, поспешивший отскочить на безопасное расстояние, замер, наблюдая за происходящим с ученицей.

А сама Макарова ощутила, как вся накопленная и доведенная до огромной скорости мощь прожигает новый узел в резерве. Качественный рост происходил столь стремительно, принося с собой чудовищную боль, от которой невозможно было избавиться. Снежана Александровна пылала изнутри, продолжая пытаться удержать собственный дар в узде, однако магия утекала сквозь пальцы.

Сколько это длилось, она бы не смогла сказать при всем желании, просто в какой-то момент боль ушла, оставив после себя сосущую пустоту в резерве. Голод, жажду, с которой было просто невозможно дышать и жить.

А затем магия из окружающего мира хлынула в резерв, заполняя его и успокаивая. Снежана Александровна покачнулась, с трудом удерживая равновесие. Федор Николаевич улыбнулся и подошел к своей ученице.

— Поздравляю с открытием нового узла, Снежана Александровна, — произнес он. — И, похоже, можно уже больше не тренировать циркуляцию?

И действительно, сила крутилась внутри резерва самостоятельно, уже не требуя ни капли внимания Макаровой. На лице девушки появилась легкая улыбка.

— Спасибо, наставник, — произнесла она сухими губами. — Но мне нужно отдохнуть.

— Конечно, — кивнул тот. — Следующие несколько дней постарайтесь не прибегать к чарам. Резерв увеличился, но вашему телу нужно к этому привыкнуть. Я сообщу вашему отцу о вашем успехе, а вы приводите себя в порядок и отдыхайте.

Снежана Александровна склонила голову, отчего влажные волосы повисли на плечах.

Девушка была горда собой, и у нее была для этого причина. Прекрасно зная, что никакого таланта у нее нет, да и времени не так много на собственное развитие, Снежана Александровна понимала, что даже на фоне тех же студенток Ивана Владимировича окажется на последнем месте.

Зато ей никто не преподносил все на блюдечке с голубой каемочкой. У нее не было выдающихся учителей, накопителей, из которых можно бесконечно тянуть магию, артефактов, позволяющих усиливать собственный дар. Даже времени, чтобы без передышки тренироваться — и того не имелось.

А потому каждая победа была так сладка.

Ведь всех своих успехов Снежана Александровна добилась сама.

Приняв душ и переодевшись, Макарова легла на диванчик в своих покоях и, взяв в руки телефон, проверила сообщения. Служба в Генеральном штабе хоть и была выше, чем прежняя, однако времени съедала в разы больше. Хотя, конечно, на деле была куда безопаснее и не подразумевала командировок на передовую, что уже для многих стало бы ключевым.

Однако Снежана Александровна все равно скучала по прошлой жизни, когда приходилось действовать на острие бритвы. Играть важную роль в сопровождении отрядов Российской Империи, позволяя бойцам держать связь, а порой и спасая их из опасных участков, вовремя замечая подкравшегося врага.

Вот и сейчас, прочитав распоряжение Герасимова, Снежана Александрова прикусила губу.

«На государственном приеме по случаю подписания договора с польской аристократией обязаны быть… Макарова С. А.… Форма одежды — парадная, явка обязательна. На вас, дорогие наши офицеры, ложится ответственная задача представлять Генеральный штаб и армию Российской Империи. Благодарю за службу и вашу самоотверженность».

Прием. Прием, черт возьми!

Могла ли представить Снежана Александровна, что будет обязана посещать приемы в служебное время, еще год назад, сидя под обстрелом турецкого флота в безвестной степи Крымского полуострова?

— Впрочем, мероприятие официальное, — вслух произнесла девушка.