– Да-а-а, – протянул Марецкий, – проще разобраться в банковской бухгалтерии, чем в святых делах.

– Адресок я его взял, но меня попросили прийти в понедельник опять к ним и побеседовать с епископом Иоанном. Это викарий Московской епархии и председатель отдела по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями. Как мне сказали, церковь не может оставаться в стороне, когда истребляют ее сынов и духовников. Придется ждать завтрашнего дня.

– А нам ничего другого и не остается. В погоню пускаться не за кем. Поздновато. Вот что, Боря, постарайся мне как-нибудь разыскать соседа Веры Коптевой. Я уже просил об этом участкового, но у него свои возможности, а у нас свои. И попроси, чтобы мне принесли сводки происшествий за последние сутки.

– Хорошо, Степан Яковлевич.

Сухоруков ушел. Марецкий подошел к окну и, уставившись на улицу, решил, что сегодня ожидается жара. То ли так принято, то ли в книжках так пишут, но почему-то самые сложные преступления происходят ночью и обязательно в дождливую погоду. Чепуха какая-то…

Далеко не для всех солнечный, ясный воскресный день оказался радостным и приятным. Однако все выглядело, как всегда. Человеческое горе и радость не влияют на окружающую среду, вот только люди в соответствии со своим настроением смотрят на жизнь по-разному. Кто-то радуется солнышку, а кто-то задергивает занавески на окнах.

Подполковник милиции Платонов так и сделал. Он опустил жалюзи, и комната окунулась в полумрак. Вернувшись к своему излюбленному креслу, он прихватил по дороге штоф с водкой и пару стаканов. О закуске он забыл, сам редко закусывал, а о даме, сидевшей в соседнем кресле, не подумал.

Разлив водку по стаканам, он выпил залпом и глянул на свою гостью.

Красивая, элегантная молодая женщина. Она всегда ему нравилась своей прямотой, целеустремленностью и сложным характером. Сейчас он ее ненавидел. Может, он и не прав. Скорее всего, что он не прав, но ничего тут не поделаешь.

Георгий Платонов рано остался вдовцом с маленьким сыном на руках. На второй брак он не решился и воспитывал сына один. Недавно Витьке стукнуло тридцать семь, а отцу пятьдесят девять. Они родились в один день, но с разницей в двадцать два года. Витька вырос хорошим парнем, честным, открытым, но болезненным. Сколько отец обивал пороги больниц, счету нет. Витька пошел по стопам отца, окончил юридический и работал в милиции. До майора дослужился.

Через год-два папашу переплюнуть собирался, но врачи его все-таки забраковали.

С оперативной работы сняли, а идти в канцелярию он сам отказался. Вот тогда ему и подвернулась Настя с ее бзик-идеей создать частное сыскное агентство.

Платонов-старший помог зарегистрировать новую контору. Сын был доволен. Вначале немного раздражало, что руководит сыскным бюро женщина, да еще моложе своих сыщиков, но вскоре ребята поняли, что лучшего организатора им не найти, и Настя стала пользоваться большим авторитетом.

Платонов-старший с его колоссальным опытом понял сразу, что мужикам именно такой начальник и нужен. Ну и что, подумаешь – женщина, зато хватка какая и характер железный! У такой не разгуляешься, быстро в тиски зажмет. Но как бы все хорошо ни начиналось, финал оказался трагическим. Все ребята погибли, и сын Щатонова в их числе, а девчонка осталась живой и здоровой. Винить ли ее за это?

Нет, конечно. Горю уже не поможешь.

– Ты уверена, что эти подонки в коже не охотились за вами?

Настя кивнула.