— Эй, а ну убери от меня эту огромную лапу, молодчик! — со смехом сказала девушка. — Это вино из личных погребов королевы! Лучше пей быстрее пока кто-нибудь не пришел, иначе меня накажут за кражу. Ох! Я едва жива после вчерашней ночи!

Конан, забавно гримасничая, быстро пригубил напиток.

— Хмм, неплохо — сказал он тоном знатока, отлично разбирающегося в королевских винах.

Варвар, ущипнув Роселу за мягкое место, залпом опорожнил кубок. Затем со вздохом удовлетворения отставил пустой серебряный сосуд и принялся развязывать лиф девушки.

— А теперь, моя дорога, попробуй хорошего вина из моих губ!

— Ох, Конан, ты такой …

Он стал целовать ее, как вдруг его глаза застлал мрак. Мир качнулся, и юноша повалился на пол.

Первыми, кого вновь увидел Конан после тяжелого обморока, были Шубал и Хаштрис. Они всеми силами, тормоша и отвешивая пощечины, старались привести его в чувство. Сквозь пелену тумана он смог разглядеть слезы, блестевшие на лице женщины.

Что все это значит? Варвар молниеносно вскочил на ноги, и схватился было за меч. Но тот исчез. Ничего не понимая, Конан сначала посмотрел на Шубала. Потом стал озираться вокруг и только тогда заметил, что на красивом, зеленом, расшитом золотом ковре покоится в луже крови человек. Мужчина лежал неподвижно, вцепившись пальцами в рукоятку меча киммерийца. Юноша на миг остолбенел, еще раз растерянно взглянул на хозяйку и приятеля, после чего сел так же быстро, как только что поднялся.

— Несколько раз ты спасал мою жизнь, Конан, — сказал шемит, — и я благодарен Иштар, что смог частично вернуть долг.

Варвар лишь таращил глаза. В его голове царил полный хаос.

— Твой друг спас тебя и принцессу. Этот человек хотел вас убить — пояснила Хаштрис.

— Тебя усыпили, — добавил Шубал, — как чуть раньше Тарамис. Я, к счастью, пришел вовремя и застал этого негодяя, который крался в спальню принцессы с твоим мечом в руке.

Конан потряс головой. Усыпили? А как же Росела…

— Но зачем?

— Я предполагаю, что этот подлец хотел прикончить принцессу и выставить все таким образом, чтобы дело выглядело так, будто ты ее убил, мой киммерийский друг. Проверь, может, ты его узнаешь.

Конан еще долго хлопал глазами, силясь вникнуть в суть происшествия. Наконец, он стал на колено возле человека, кровь которого пропитала королевский ковер. Без всякого нелепого «уважения к смерти», о котором он в первый раз услышал здесь, в цивилизованном Хауране, юноша повернул голову мертвеца.

Труп смотрел ввысь остекленевшим взором.

— Он … я знаю его, то есть, видел раньше… Шубал! Это этот самый малый, который прибегал в ту ночь в таверну за Роселой!

— Ага. Но не за Роселой же он сегодня пришел!

Киммериец забрал свой меч из руки мужчины, не успевшей еще окоченеть, и спрятал в ножны.

— Росела пришла сюда сразу же после твоего ухода, — сказал он. — Она принесла мне вина в серебряном кубке …

— Ее тут не было, когда я вошел, — тихо промолвил шемит и покачал головой. — Знаешь, Конан, скорее всего, твоя встреча с ней — это не просто случайность. Думаю, она и этот человек затеяли измену. Нас обвели вокруг пальца.

— Той же самой ночью убили немедийца и попробовали расправиться с тобой…

— А сегодня пришла очередь Тарамис! — воскликнула Хаштрис, заламывая руки. — Почему?

Конан грязно выругался. Он теперь понял, что Росела сделала из него дурака. Киммериец вспомнил, как девушка бросилась ему на шею.