Внутреннее убранство особняка было выдержано в том же старинном стиле. Большой холл, в котором нашлось место деревянной вешалке, калошнице и стойке для зонтиков, широкая лестница, ведущая на второй этаж, и несколько дверей, через одну из которых посетитель попадал в большой зал. Хотя именно в этом помещении «Шельман, Шельман и Грязнов» демонстрировала свои товары, язык не поворачивался назвать его торговым залом: продуманно расставленные предметы искусства скорее наводили на мысль о сокровищнице коллекционера, о музее, нежели об антикварной лавке. Старинные вазы и изысканные статуэтки, картины в резных рамах и золотые каминные часы, трости и кресла. На каждом выставленном в зале предмете лежал отпечаток времени, и о каждом владельцы могли рассказать интересную и неповторимую историю. Ведь именно это продают антиквары: историю и время, а отнюдь не дорогостоящие побрякушки, как мыслится уважаемой публике…

– Да, уважаемый Абу‑Саид, – задумчиво произнес Кирилл Грязнов, рассеянно перебирая четки черного жемчуга. – Несмотря на то, что человечество накопило колоссальный объем знаний, гигантские массивы информации, большая их часть лежит мертвым грузом. Нас интересует «сегодня», немножко «завтра», и никто не хочет знать, что было «вчера». Людям некогда думать о подобных пустяках. Они отказывают предкам в мудрости, не ищут аналогий, и фальшивая почтительность – максимум, на что мы способны. Раритеты, которые я предлагаю, едва ли не единственная нить, связывающая современность с прошлым. Оценить их великолепие дано не каждому, и именно поэтому наша компания тщательно выбирает клиентов. Мы не продаем историю первым встречным. Только избранным.

– Я наслышан о ваших принципах, – тонко улыбнулся араб. – Многие большие люди рассказывают, что именно знакомство с вами позволило им по‑новому взглянуть на мир.

Взгляд Абу‑Саида был прикован к четкам Кирилла, а точнее, к брелоку, выполненному в виде головы дракона. Весьма реалистичному брелоку. Казалось, что бронзовые зубы вот‑вот сомкнутся, а рубиновые глаза засияют живым светом.

– Коллекционирование предметов старины – весьма достойное и необходимое занятие для человека с положением, – мягко продолжил Грязнов. – Чтобы по‑настоящему постичь «сейчас», добиться всего, чего желаешь, необходимо обладать мудростью веков. Путь, который предлагаю я, – не главный, скорее вспомогательный, но сам факт наличия такого хобби говорит о человеке очень много.

– Это как клуб, в который надо вступить, – сорвалось с языка молодого араба.

Честолюбивого и горячего араба, желающего стать «человеком с положением».

– Разумеется, – согласился антиквар.

Кирилл был мало похож на торговца. Лет тридцати пяти – сорока, он был довольно высок, не менее метра восьмидесяти пяти, широк в кости и производил впечатление толстяка… ошибочное, впрочем, впечатление: лишнего жира у Грязнова не было ни грамма, вот только понять это с первого взгляда не представлялось возможным. Лицо Кирилл имел простоватое, округлое, с большим носом и большими мягкими губами, что также наводило на мысль о добродушном обжоре. Дополняли картину большие серые глаза, внимательные и спокойные. И если мать‑природа постаралась сделать внешний вид Грязнова мягким, то сам он приложил массу усилий, дабы дополнить его интересными штрихами. Очень светлые, почти белые волосы Кирилл стриг коротким ежиком, но при этом на затылке красовалась пятнадцатисантиметровая косичка, в которую была туго вплетена черная веревочка. В левом ухе Грязнов носил золотую сережку, густо испещренную мельчайшей вязью. Но самое главное – руки. Тыльные стороны ладоней Кирилла покрывали черные символические круги, в центре которых были изображены крупные руны, по одной на каждый круг.