— Ты, ира, понимаешь…

— Билет твой обратный, думаю, восстановят. Если что, посольские помогут. И уже во вторник, максимум, в среду, отправишься обратно…

— Да она, ира, убъет меня! — У Николая в эти мгновения даже руки затряслись. — Ты чо! Она меня, ира, на порог квартиры не впустит!

— Это твоя квартира, — напомнил я. — И потом… ты ведь приехал сюда не по жизненной надобности, а по «приколу»… Сугубо от скуки.

В этот момент в наш диалог вмешалась Татьяна.

— Николай… твои отношения с Ириной — это твое личное дело. Скажи сам, чего ты хочешь. Ты хочешь уехать? Или ты решил остаться, несмотря на то, что мы оказались в… в затруднительном положении?

— Именно этого я от него и добиваюсь, — заметил я.

— Я, ира, — наш общий знакомый насупился, — не могу вот так вот, ира… Вернуться, как побитая собака… Вы что, ира, шутите?

— Николай, шутки кончились, — сказал я. — Мы тут дошутковались с тобой… до потери человеческого облика… Всего за сутки лишись документов и наличности!

— Папаня…

— Подожди, не перебивай!.. В отличие от тебя, я не могу вернуться домой… в такой вот ситуации!

— Мы, — уточнила жена. — Мы с Артуром не можем себе этого позволить.

— Да, именно так. — Я благодарно посмотрел на жену. — Мы не можем себе этого позволить… это даже не дискутируется.

— А я? — Тень уставился на меня. — Папаня, ты чо? Я же тебе денег столько сгрузил!.. И сам потратился.

— Пару недель назад… еще в Москве… ты мне заявил — цитирую дословно — «у меня денег, как у дурака махорки…» Ты это сказал во время нашей поездки в Бутово. Вспомнил?

Теперь уже Татьяна бросила на меня изумленный взгляд.

— Вы ездили в Бутово? В то Бутово, где был «полигон»?

— Как нибудь потом расскажу. — Я посмотрел на Тень. — Думаю, Николай, потеря трех-четырех тысяч долларов для тебя не критична. Занятые у тебя деньги я верну так быстро, как только смогу. Документы ты себе быстро новые выправишь. И будешь дальше себе спокойно жить. Зачем тебе эти сложности? А их, поверь, если надумаешь остаться, будет немало…

Николай некоторое время молчал, думая о чем-то своем. Запрокинув голову, допил остатки пива. Определил банку в пакет для мусора, вновь оседлал табурет. И лишь после этого объявил свое решение:

— Я остаюсь с вами. И что с вами, ира, будет, то пусть будет и со мной.

ГЛАВА 11

— Ладно, в этой части разобрались, — сказал я. — Давайте теперь посмотрим, как у нас обстоят дела с наличностью.

Я достал из заднего кармана брюк две купюры с ликом Её Величества — одна номиналом в 20£, вторая 10£. Положил на застеленный клеенкой стол; выгреб из кармана плаща «металл», что-то около пяти паундов. Это все, что у меня осталось из денежных средств после безумной ночи и недавнего посещения аптеки.

Тень извлек из потаенного кармашка сложенную в четвертушку зеленую банкноту. Расправил ее — это была стодолларовая купюра — и положил на стол рядом с паундами.

— Заначку держал… У меня, ира, еще в кармане плаща мелочь есть. Фунта три, наверное.

— Выгребай всё, — сказал я. — До последнего пенни.

Татьяна вдруг стала расстегивать пуговицы своей клетчатой рубашки.